Приверженная

И, тем не менее, каждый раз стоило вспомнить лицо рыжей, как хотелось рычать от злости. Ведь всего пару месяцев назад я сопровождала Шакалова везде, как жена. Я! Теперь это было на плечах Виктории. И все бы хорошо, все правильно, но бесило это до чертей в глазах…

Наверное, больше часа я простояла под теплой водой, пока не привела мысли в норму. Затем оделась и была готова к разговору, как взрослый человек. Только вот стоило выйти из комнаты, как по носу ударил мощный запах цветов, жаренного бекона, яиц и кофе.

Первое, что я увидела — пионы. Бутоны яркого карминно-розового цвета были по всюду. В каждой вазе! А в комнате их было больше тридцати. На небольшом стеклянном столице в центре комнаты стоял поднос с едой, которой бы хватило на семью из десяти человек.

Шакалов уже был в новом костюме и внимательно читал что-то в своем телефоне, попивая кофе, словно не происходило ничего необычного.

— Что это, Кирилл? — удивленно прошептала я, оглядываясь по сторонам. Комната теперь напоминала сад, или Диснеевкую сказку.

Мужчина непринужденно поднял взгляд и растерянно осмотрелся по сторонам. Не заметив для себя ничего необычного, он пожал плечами и кивнул на стол:

— Решил приготовить для тебя завтрак: яичницу с беконом. Но домоправительница сказала, что ты ешь по утрам только овсянку с фруктами. Пришлось быстро готовить еще и ее. Слава богу, ты принимаешь ванну дольше, чем я провожу переговоры… — мужчина отложил телефон и облегченно пробормотал: — Все, дополнительные батареи будут через два часа. Так о чем ты хотела поговорить?

А действительно, о чем это я хотела поговорить? Зависнув в проходе, я почесала затылок.

— Ты варил мне овсянку? — немного подумав, тут же добавила: — Ты вообще когда-либо это делал ранее?

— Нет, но Тамара Геннадьевна сказала, что есть это можно. — немного нервно протянул Кирилл, поглядывая на тарелку. — К тому же, я звонил Вике и она контролировала процесс…

Бах! Словно с небес на землю… В какой-то момент Кириллу удалось ослепить меня настолько, что я едва ли не считала его героем. Моего отца было не заставить приговорить маме завтрак, а то и два — на выбор. Шакалов же сделал это добровольно, в первые! Да еще и усыпал комнату цветами. Моими любимым.

Только вот внезапно все встало на свои места.

— Виктория… — сложив руки на груди, я с ненавистью посмотрела на овсянку. Меня тошнило от одного ее вида, ведь теперь в моем представлении ее приговорила любовница Шакалова. — Естественно, как же без нее.

— О чем ты говоришь? — прищурившись, Кирилл внимательно посмотрел на меня, словно сканируя, а затем будто бы заметив опасность, осторожно протянул: — Сядь. Обсуждай со мной, прежде чем делать какие-то, наверняка заведомо ложные, выводы.

Я уже было открыла рот, чтобы послать его, куда по дальше, но тут в комнату кто-то настойчиво постучал.

— Войдите! — громко выкрикнув, я решила, что нежданный гость — спасение от нежелательного разговора. Но тут на пороге появилась взволнованная Тамара Геннадьевна. Судя по ее сбивчивому дыханию и красным щекам, она явно бежала к нам, сломя голову.

— Госпожа Шакалова, возможно мне не стоит так беспокоится и Лиза просила этого не делать, но… Кем я буду после этого? — женщина оперлась на косяк, отдышалась и продолжила: — Приходил муж Лизы. Господин Шакалов велел не пускать его на территорию участка, но Лиза сама изъявила желание выйти и поговорить. Сейчас она вернулась в слезах, разбитой губой и, кажется, собирает вещи.

Не знаю, о чем подумал Кирилл, но мы одновременно с ним двинулись в сторону выхода из спальни. Тамара Геннадьевна устремилась за ними, наверняка переживая за Лизу не меньше моего. С момента переезда в дом, женщина проводила все свободное время с девушкой, успев привязаться.

— Он, наверное, запугал ее. — прошептала я Кириллу по пути. — И угрожал… Уже ничему не удивлюсь! Влад был странным, но сейчас он словно осмелел. Не пойму, в чем причина!

— Я даже не сомневаюсь, что было так, как ты говоришь. — недовольно выплюнул Шакалов, а затем быстро связался со службой охраны. Им был отдан приказ немедленно прогнать Влада, если тот до сих пор сам не додумался слинять. — Разберемся с ним позже. Сейчас главное поговорить с Лизой.

Дверь в спальню девушки не была заперта, а скорее наоборот — полностью распахнута, открывая взору массивный деревянный стол и пустую часть покоев. Лиза словно так спешила, что совсем забыла запереться. Первое, что я услышала был тихий плачь, и звуки, характерные для сбора вещей.

— Стой. — остановив Шакалова и домоправительницу рукой, я шепотом попросила их сбавить обороты: — Вы ведь помните, что речь идет о ее муже? Лиза святая и видит во всех только хорошее. Так что говорить лучше плавно, не настаивая.

Тамара Геннадиевна кивнула первая, Шакалов же согласился нехотя, словно изначально намеревался просто запретить Лизе сбегать. Только получив их согласие, я выдохнула и постучала.

— Лиза, можно войти? — в комнате что-то упало, я было дернулась вперед, но не решилась нарушить личное пространство.