Привет, Америка!

– В Пасадене? – Теперь уже вздрогнул Уэйн. – Разве ты не понимаешь, Анна? Мы оказались в Лас-Вегасе не случайно – как и Мэнсон, как и Хьюз. – Уэйн показал на прозрачную фигуру солдата, возвышающуюся над ними. Тот ступал огромными ногами по крышам «Минт» и «Сиркус-сиркус», стреляя из карабина по полосатым самолетам, влетающим в его грудь. – Думаю, Мэнсон сегодня устроил шоу лично для меня – это же Джон Уэйн из «Песков Иводзимы». Нам все кажется шуткой, но в этом и есть суть. Именно здесь зарождались самые настоящие мечты…

Самые настоящие и непорочные. И все же Уэйн не мог отделаться от мыслей о докторе Флеминге и шести крылатых ракетах, которые он привел в боеготовность по приказу Мэнсона. Уэйн ни слова не сказал Анне о встрече со старым ученым, а свое отсутствие объяснил тем, что заблудился в тропических лесах Долины Смерти. Уже несколько ночей подряд ему снились эти крылатые ракеты. Еще хватало времени, чтобы перенастроить их картосхемы и направить на северо-запад через Тихий океан к дамбе, что нарушила естественный баланс между Восточным и Западным полушариями. Вот бы только найти Мэнсона, и тогда Уэйн успеет разок крутануть рулетку…

Глава 27 Любовь и ненависть

В три часа дня первые сигнальные ракеты вспыхнули над джунглями к востоку и юго-западу от Лас-Вегаса, оповещая о прибытии экспедиций из Малибу и Финикса. Розовые и синие огоньки безобидно повисли над лесным пологом – так, весьма скромно, оповещает о себе третьесортный бродячий цирк. Однако этого было достаточно, чтобы Мэнсон, который давно боялся нашествия эпидемии, впал в маниакальную активность. Через несколько минут, когда Анна и Уэйн как раз возвращались в комнату Макнэра, повсюду загудели клаксоны, а электрографические фасады великих гостиниц и казино засияли так ярко, что, казалось, вот-вот растают.

Правда, кое-где огни уже начали гаснуть. Все электричество направили в центр Лас-Вегаса, и «Золотой Самородок» погрузился в темноту: неоновые трубки пошли трещинами, осыпавшись на тротуар. Этот отель стал первым вырванным зубом в переливающейся челюсти города. Когда над крышами появился небольшой самолет-разведчик, боевые самолеты Мэнсона безумными акулами бросились на него со взлетно-посадочных площадок на крышах «Сэндс» и «Парадиз». Они грохотали над усыпанными осколками улицами, расстреливая гниющие туши жирафов и аллигаторов. Потеряв ориентацию, беспилотные вертолеты, управляемые Мэнсоном из тайного командного пункта, стали хаотично носиться по периметру города и сбрасывать напалмовые бомбы на джунгли по обе стороны от основных шоссе, ведущих на юг и запад. Километровые столбы темного дыма скрывали лазерных гениев Мэнсона.

Когда через час после заката в Лас-Вегасе погасли уже все огни, будто кто-то вдруг одномоментно их вырубил, над городом повисла светящаяся корона. Окраины Вегаса охватили пожары, а из-за взрыва на складе горючего на автовокзале огонь занялся и в десятках баров и небольших отелей. Пламя быстро пожирало лес, отражаясь в молчаливых фасадах гостиниц и казино. Все выезды из города теперь были заблокированы, посреди шоссе валялись горящие стволы деревьев.

В полночь Уэйн вышел из потемневшей «Сахары» и пешком отправился на поиски штаб-квартиры Мэнсона. В подсвеченном мириадами пылающих частичек и полном дыма небе разворачивалось последнее лазерное шоу для экспедиционных войск, разбивших лагерь на ночь у холмов за городом. Как только Уэйн повернул к бульвару Лас-Вегас, в небе над ним вдруг повалилась фигура убитого Кеннеди. За ним последовали странные изображения преступников и мертвых гангстеров: сначала Малыш Нельсон, Диллинджер и Красавчик Флойд, изрешеченные пулями, потом Ли Харви Освальд за мгновение до смерти.

Последней и самой пугающей была фигура молодого мужчины чуть старше Уэйна, с гладко выбритым черепом и пристальным взглядом. Его крупная голова повисла в ночном небе, подсвечиваемом далеким пламенем. На бульваре Уэйн, не раздумывая, остановился и посмотрел на глаза фигуры. Даже в этом увеличенном и растянутом изображении, тонком, как сам воздух, можно было отчетливо увидеть неприязнь и жестокость. В непомерно больших зрачках скрывались воспоминания ужасного детства, за которым последовала не менее отвратительная юность, а потом и взрослые годы, отмеченные сумасшествием и лишением свободы. Эти глаза сердито глядели на членов экспедиции, устроивших привал в джунглях у Лас-Вегаса, предупреждая их о страшной каре.

Проходя под громадной лысой головой, Уэйн вдруг понял, что этот взгляд ему знаком. Ну конечно, он видел его в библиотеке Дублина, где едва не уснул над диапроектором – образ этого юного безумца мелькал где-то в недрах разума Уэйна с самого приезда в Неваду. Щелкающие слайды, снимки президентов и кинозвезд, знаменитостей и людей с дурной репутацией…