Привет, это я (СИ)

Известная магловская певица получила за эту композицию десятки наград и премий, её крутили по радио целыми днями, заставляя мозги зацикливаться и напевать её под нос при каждом удобном случае.* Печальная, наполненная искренними чувствами, песня проходила насквозь, разворачивая душу. Чистый голос исполнительницы никого не оставлял равнодушным, забирался в самые недра человеческого существа, вызывая дрожь в конечностях. Но этот пуффендуец пел её по-особенному. В исполнении мужчины Гермионе не приходилось слышать эту песню, и от того она звучала так, будто впервые эти строки увидели мир в этой самой комнате. Стоило быть лучшей ученицей Хогвартса только для того, чтобы станцевать под эту мелодию.

Юноша спел только первый куплет и прервался, оценивая реакцию слушателей. Музыкальные пальцы застыли над клавишами.

Музыка разогнала всё лишние мысли из головы. Вытолкнула настойчивым голосом старого рояля. Заполнила собой, пропитывая тело пасмурными, дождливыми аккордами.

— О Господи, у меня руки дрожат, — с нервной улыбкой прошептала Гермиона и подняла потряхивающиеся ладони, как доказательство собственных слов.

— Нам придётся постараться, — кивнул Невилл и взял старосту Гриффиндора за ледяную ладонь, ловко подтягивая за талию.

Мадам Трюк — тренер по Квиддичу и по совместительству декан Гриффиндора провожала группу девушек в Выручай-комнату на примерку платьев. В этом году всем студенткам-отличницам предоставлял наряды известный модный дом магического мира имени Шарлотты Грин. Дизайнеры создали специальную коллекцию для Зимнего Бала и совершенно бесплатно привезли лучшие модели на прокат для выпускниц и выдающихся спортсменок.

Предстоящий Рождественский вечер вообще был не обделен вниманием. Музыканты, художники, политики, изобретатели и просто светские представители общества желали принять хотя бы косвенное участие в долгожданном празднике. И не было в этом ничего предосудительного. Первое торжественное событие после падения Тёмного Лорда, бесконечных судов, расследований и арестов не могло остаться без дополнительной огласки. Люди истосковались по торжественным сборищам и изо-всех сил старались снова вернуться к привычной жизни. Прибавьте сюда студентов-выпускников, особенно отличившихся на войне, и школьные реформы МакГонагалл, результаты которых будоражили умы обывателей, вот и получается самое ожидаемое празднество года. По масштабу оно вполне могло потягаться с Турниром Трёх Волшебников и Кубком по Квиддичу.

Гермиона замыкала девичье шествие, шагая в самом хвосте вместе с Джинни. Заноза Паркинсон шла прямо перед ней под ручку с Дафной Гринграсс, постоянно оборачиваясь и глупо хихикая. Было удивительно, что с таким уровнем интеллекта и «рвением» к учёбе она выбилась в отличницы, в то время, как той же Фэй не хватило зачёта всего по одному предмету, чтобы попасть в это маленькое общество избранных. Но, тем не менее, факт оставался фактом, и прекрасное платье мопсихе полагалось в том числе. Маленькая процессия достигла своей цели, и прямо у закрытых дверей выручай-комнаты учениц встречала незнакомая женщина в элегантном брючном костюме полностью чёрного цвета. Аккуратные туфли на среднем каблуке завершали образ, прибавляя соблазнительной длины ногам обладательницы. Её длинные пепельные волосы струились по плечам затейливыми косами, а несколько прядок обрамляли гладкое лицо. Она радушно улыбалась, сложив ладони на королевский манер.

— Приветствую вас, лучшие ученицы Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, — поприветствовала она с явным американским акцентом. — Меня зовут Фелиция Кассано, и сегодня я помогу подобрать каждой из вас самое волшебное платье в мире, любезно предоставленное мадам Шарлоттой Грин. Прошу за мной.

Массивные створки Выручай-комнаты неспешно распахнулись и в один короткий миг Гермиона оказалась в другом мире.

Поистине ослепляющем.

Будто трансгрессировала прямиком в мастерскую к самому знаменитому магу-костюмеру. Десятки стоек с одеждой строились в ровные ряды, пестря цветами и завораживая фактурами. Многочисленные столики-витрины блистали от украшений, которые прятали в себе за прозрачными стёклами. Целый стеллаж с туфлями занимал практически всю западную стену, а от концентрации каблуков и пряжек кружилась голова. Огромное зеркало высотой почти десять футов в своём зазеркалье только удваивало всю эту красоту, от которой увлажнялись ладони и переворачивалось нутро. Плотные шторы примерочных кабинок струились до самого пола, оставляя небрежные складки на древнем камне.