Привет, это я (СИ)

Блейз откупорил толстостенную бутылку, наполненную тёмно-красной жидкостью, и разлил яство по кубкам. Для начала он оценил благородный запах крепкой настойки, состоявший из смеси цветов, древесной коры и мёда и, только убедившись в исключительности напитка, не делая больших глотков, отпил.

— Дядя не соврал, отличная штука, — одобрительно кивнул он. — Так вы теперь с Грейнджер встречаетесь?

Драко подавился терпким напитком, часть которого стремительно потекла через нос. Он совсем не аристократично выплюнул остатки обратно в кубок, сдерживая толчки в глотке. Прокашлявшись, он вытер губы и в недоумении уставился на друга, у которого по всем признакам давно протекала крыша.

— Думай, что говоришь, — прошипел Драко, будто кто-то мог их услышать, и налил себе новую порцию, осушив бокал магией. — Не стоит тебе так часто находиться рядом с гриффиндорцами, начинаешь проявлять невиданную смелость, в плохом смысле слова.

— В моих мозгах, значит, можно ковыряться, а в свою голову пустить — хрен?

— Ничего не было, — с нажимом цедил Малфой, возвращаясь к креслу кубком в руке. — Хочешь поговорить об этом? Валяй. Мне нечем тебя порадовать.

— Да я уж всё видел, к чему пустые разговоры, — Блейз расположился на диване, покачивая свой бокал в руках. — Но ты знаешь меня, трепаться лишний раз я не стану, но вот только не надо врать мне в глаза, меня это бесит.

Осуждающий взгляд друга рвал внутренности, кусая незащищённую плоть. И было совсем не понятно, за что именно он порицал Драко, за поцелуй с Грейнджер или за неспособность признать случившееся. Учитывая, с кем Забини завязал отношения, едва ли он имел хоть какое-то моральное право высказываться по этому поводу, но с другой стороны, Фэй была чистокровной волшебницей, хоть и гриффиндоркой до мозга костей.

Встречаться с Грейнджер. Ха.

Никогда в жизни.

— Я не встречаюсь с грязнокровками, — злобно рычал Малфой, продолжая гнуть своё.

— Да, ты только с ними сосёшься по углам, действительно, — выпучив глаза, восклицал староста, распираемый гневом. — Ты её чуть не сожрал возле этого проклятого стола, хватит делать из меня идиота, я не слепой. И перестань нервировать меня своими детскими отговорками, давай поговорим как взрослые люди.

Малфой отвернулся, изучая книжную полку. Человек, который придумывает идиотские задания, предлагает поговорить как взрослые люди. Вызовите уже кто-нибудь санитаров.

Хотя едва ли у них найдётся «зелье от мыслей о грязнокровках».

Стало мерзко. Забини заметил перемену в его отношении к Грейнджер раньше него самого, и Драко гадал, кто ещё мог заподозрить неладное. Паркинсон точно отпадала, она вешалась ему на шею при любом удобном случае и почти не закатывала истерик. Тео было вообще наплевать, у него в друзьях давно значилась парочка гриффиндорцев, а про остальных даже не хотелось думать. Если кому-то и придёт в голову такая же великолепная идея о том, что он зажимается в Башне старост с Грейнджер, достаточно будет одного взгляда, чтобы ничего подобного не повторилось.

Ничего. Не было. Точка.

Минутная слабость.

— Пэнси, — не спуская глаз с книжного стеллажа, отозвался Малфой. — Я встречаюсь с Пэнси.

— Как скажешь, — разочарованно выдохнул Блейз, недовольный таким ответом, но он и не ждал, что великий Принц расшаркается перед ним горячими откровениями. Он знал наверняка, что Драко сам себе никогда в жизни не признается в этой симпатии, от чего будет ненавидеть себя ещё больше.

Точно также, как и Блейз. Он пытался порвать с Фэй, наверное, раз пятнадцать и сам же всегда приходил обратно. Нет, приползал. Приползал к её теплым рукам, которые так любили изучать его лицо в темноте общей спальни. Был готов упасть в ноги и расползтись перед этой гриффиндоркой мокрым пятном, в отчаянной надежде на прощение. Он заставил себя и её тщательно скрывать их отношения, но когда чувства особенно одолевали, и он был готов признаться всему Хогвартсу в своей слабости, какая-нибудь Гринграсс или придурок Крэбб обязательно отпускали свои ядовитые комментарии в сторону тихой девушки по поводу и без, и все начинания обрывались на корню. Он все не мог понять, почему она всё ещё с ним. Почему её не оскорбляет его нарочитая холодность в присутствии других людей, и она всегда его прощает, какие бы безумные поступки он не совершал.

Догадка пугала до дрожи в пальцах.

«Пассия на одну ночь», — наивно думал тогда Блейз, но ночи растянулись на два с лишним месяца, и он по глупости тащил в эту же яму своего лучшего друга. Разница была лишь в том, что Грейнджер любила брать всё в свои руки, прямота и инициатива, исходившие от неё, вполне могли крепко ухватиться за Драко, да только такого скользкого змея, как он, было почти невозможно надолго удержать в руках. А уж его статус в школе и вообще по жизни вовсе не позволял ему даже смотреть в сторону знаменитой отличницы.

Блейз увидел на сегодня достаточно. И уже мысленно искренне сочувствовал Драко. Не стоило так с ним поступать.