Привет, это я (СИ)

О-о-о, гори в аду мерзкий бладжер! Это было кошмарно. Просто невыносимо. Гермиона только хотела немного подтянуться и облокотиться на подушку, но это простое желание отозвалось дикой болью в раненой ноге. Как странно, саму ногу она вообще не чувствует, не может даже ею пошевелить, но боль просачивается без фильтра, не встречая никаких преград.

Поднявшись только на половину того положения в котором хотелось бы оказаться, Гермиона больше не стала пытаться. Она попросила Гарри подать стакан воды и после нескольких глотков удовлетворённо откинулась на подушку.

— Прости меня, Гермиона, — подал голос Поттер, перестав морщиться от мучительных попыток подруги устроиться поудобнее.

— Просто не пугай меня так больше, — с закрытыми глазами ответила пострадавшая, пытаясь сжать и разжать онемевшие пальцы в кулак.

— Я не об этом, — буркнул Гарри себе под нос, окидывая взглядом лежащую перед ним наполовину обнажённую девушку. Его внимание зацепилось лишь за бурое пятно под толстым слоем бинта и ни одна лишняя мысль не скользнула в голове. — Мы не так часто общались последние месяцы, и я целиком и полностью признаю, что это моя вина.

Гермиона открыла глаза и повернула голову на подушке. Капитан выглядел как никогда расстроенным, он потянул края полотенца, закутываясь в него посильнее.

— Со всем этим бардаком после войны, экзаменами и квиддичем я забыл, что у меня вообще-то есть друзья, — он невесело улыбнулся, встречаясь с ней глазами. — Каюсь и молю о прощении.

Гермиона засмеялась, чувствуя, как грудная клетка сопротивляется тупой болью. Её друг выглядел так обречённо, будто признавался в том, что танцевал голым в Большом Зале перед МакГонагалл и всем профессорским составом. Ей было приятно услышать извинения, но она понимала, что не один Гарри виновен в том, что их маленький мир чуток пошатнулся. Наверное, им всем просто нужна была передышка и тот небольшой период времени, который они провели врозь, дал снова ощутить острую потребность друг в друге.

Плевать на чёртову ногу. Рон и Гарри. Вот, что было действительно важно. И единственное и такое правильное желание в этот момент — оказаться между ними двумя и закинуть руки на мальчишеские плечи.

— И ты меня прости, наверное, я стала просто невыносимой занудой.

— Ты никогда не переставала ею быть, — рассмеялся Гарри, без зазрения совести пользуясь беспомощным положением подруги.

В лучшие времена она бы ткнула кулаком ему в плечо. О, Мерлин, что может быть лучше старых добрых подколов?

— Я надеюсь, все мои мучения стоили того, чтобы надрать слизнякам одно место? Кстати, поздравляю с победой! — Гермиона совершенно случайно вспомнила о главной причине её нахождения на больничной койке под сильными обезболивающими. Должно же хоть что-то подсластить ей пилюлю, и лучше, если это будут унылые лица слизеринцев и их высокомерного капитана до самых каникул.

Но Гарри закусил губу и пробурчал что-то нечленораздельное, раздувая щёки. Эй, нет, что за удручённый вид?

— Только не говори мне, что…

— Мы проиграли, — он выплюнул это будто горькую конфету. И опять чувство вины проступило на его небритом лице. — Понимаешь, этот дурацкий бладжер снёс тебя прямо на моих глазах, а игру даже не стали останавливать! И как я мог думать о каком-то снитче, когда тебя, истекающую кровью, в сопровождении всех преподавателей транспортировали в замок? Я же не слизеринец какой-нибудь.

Гермиона едва удержалась от непрошенных слёз, ощущая такую огромную заботу и участие, что ком закручивался в животе. Гарри Поттер забыл про снитч, заняв всю голову о своей лучшей подруге, получившей тяжелейшую травму. Пожалуй, только мысли об общем благе факультета остановили его от попытки нагло бросить метлу и покинуть поле. В конце концов, всей команде пришлось бы отдуваться за своего нерадивого капитана. Поистине, он был лучшим человеком, которого знала Гермиона.

— А я надеялась, что буду издеваться над этими неумёхами еще целую неделю, — разочарованно выдохнула несостоявшаяся болельщица, пытаясь скрасить невесёлый момент шуткой.

— Да к чёрту Слизерин, главное, чтобы ты скорее выздоровела и смогла пойти на бал, — махнул рукой Гарри. — Кстати, у тебя на щеках до сих пор цвета Гриффиндора.

Лицо Гермионы вытянулось в притворном ужасе, а размер глаз увеличился вдвое.

— Ты шутишь! — она приложила к щеке дрожащую ладонь. — Гарри, я все это время сидела с разукрашенным лицом, а ты решил сказать об этом только сейчас?

Хохочущий во всё горло, мистер Поттер стянул с прикроватной тумбочки маленькое белоснежное полотенце и приложил краешек к испачканной скуле, содрогаясь от накатывающего волнами смеха. Он вытер краску, закусывая улыбку зубами и, стараясь не обращать внимание на посуровевшую в момент подругу, изо всех сил строящую из себя разобиженную даму.

— Ты мне больше не друг, Гарри Поттер.

— Подожди, здесь ещё немного осталось, — он наклонился и приложил чуть больше усилий, чтобы убрать последнее красное пятнышко.

— Вот закончишь и можешь забыть про то, что я обещала помочь тебе на контрольной по трансфигурации.