Привет из Хальмер-Ю

За два часа мы проехали всего три километра! Можно пешком уже дойти, или даже доползти «по-пластунски». Обратно в часть мы уже вернулись быстрее. По выкопанной колее.

Да, друзья мои! Снега в тундре очень много!

Нет! Не так!

Снега в тундре обалдеть как много!

Телевизор-барометр

Был у нас в части черно-белый телевизор.

Еще советский «Рекорд».

От уличной антенны, которая висела на крыше казармы, в хорошую погоду можно было поймать два телеканала: «Первый» и «Россия».

Сигнал постоянно пропадал.

Тундра же! То ветер, то снег.

Кто-нибудь из моряков залезал на крышу и ворочал антенну в разные стороны. Второй моряк стоял на улице у открытых дверей казармы. А третий – возле телевизора.

– Вправо давай! – кричал тот, который у телевизора.

– Правее! – дублировал второй тому, кто на крыше.

– Стоп! Вот блин! Чуть левее! – кричал моряк у телевизора.

– Стой! Левее-е-ее! – повторял моряк на улице у дверей.

– А-а! Ладно! Вроде нормально! – вглядываясь в экран, махал рукой моряк у телевизора.

– Нормально-о-ооо! Сле-ее-за-ай! – вторил ему моряк на улице.

А потом мы уже всей командой «прилипали» к экрану. Можно было посмотреть новости или даже какой-нибудь фильм. Конечно с сильными помехами, но все-таки. Очень хотелось узнать, что там происходит на Большой Земле.

Но как только начиналась пурга – сигнал пропадал совсем. По телевизору начиналось шипение и шли сплошные мерцающие помехи.

Если смотреть на эти помехи несколько минут, то начинает напоминать падающий снег.

И тогда мы говорили: «По телевизору пургу показывают».

По «телику» можно было определить, какая погода сейчас на улице.

– Ну-ка! Включи телевизор! Что там?! – проснувшись с утра, спрашивал кто-нибудь у дневального, прежде чем выйти на улицу.

Дневальный включал «телик». Там шли помехи.

– Понятно! Пургу показывают. Значит и на улице пурга! – и точно, мы открывали дверь из казармы, а там валил снег.

Телевизор-барометр!

Ноу-хау военных моряков Хальмер-Ю 1995 года!

Дневальный! Дверь замело!

Заступил я однажды дневальным.

В обязанности дневального входило поддержание порядка в казарме. Также дневальный должен был откапывать от снега входную уличную дверь.

Еще ночью началась пурга.

К утру пурга только усилилась.

Открываю уличную дверь.

А передо мной белый сугроб во всю высоту двери.

Только сверху небольшая щелочка осталась.

Лопату в руки – и за работу!

Откидываю снег в «предбанник».

Освобождаю дверь из снежного «плена».

Потом выкидываю снег обратно на улицу.

На все уходит времени минут пятнадцать.

Ну вот, проход свободен. Возвращаюсь обратно в казарму. У меня кроме двери еще и другие обязанности. Проходит буквально полчаса.

И тут началось:

– Дневальный! Дверь замело!

Выхожу – открываю дверь.

А там….. «белая стена».

И опять откапываю.

Опять проходит минут 20-30.

И снова кому-то понадобилось на улицу:

– Дневальный! Дверь замело!

А пурга-«зараза» никак не унимается.

И, кажется, только усиливается.

– Днева-а-ааальный…..! – кто-то кричит.

– Да понял я уже… иду! – не даю договорить до конца.

Потому что уже весь день слышу эту фразу.

Беру лопату и иду «освобождать» двери.

Сколько раз за день повторялась эта процедура – не сосчитать. Если только приблизительно.

Начал я в 8 утра, а закончил вместе с отбоем в 22 часа. Каждые полчаса дневального кто-то звал откапывать дверь. Получается как минимум 28 раз!

В ту ночь во сне руки самопроизвольно дергались.

Как будто держали лопату и кидали снег.

Перед глазами стояли открытые двери и «белая стена». И словно чей-то голос зовет меня:

«Днева-а-ааальный! Двери замело!»

На следующее утро я еще раз откопал входную дверь.

И сдал дежурство.

Хорошей службы, пацаны!

Раз в месяц начальник продсклада мичман Удальцов брал с собой пару матросов в Воркуту получать продуктовый паек на нашу часть.

Однажды я попал в такую поездку.

Рано утром на поезде из Хальмер-Ю мы доехали до Воркуты. Нас было трое: начальник продсклада, я и еще один матрос по имени Виталик.

В Воркуте на железнодорожной станции в каком-то тупике находился склад, где и лежал паек на нашу часть.

Мичман убежал оформлять документы.

Довольно быстро все оформил. На то он и мичман!

Затем мы с Виталиком перетаскали коробки в вагон поезда, который должен будет отправиться на Хальмер-Ю. Справились довольно быстро.

Время было к обеду, часов двенадцать.

А поезд на Хальмер-Ю отправлялся только вечером.

– Так, парни! Я по своим делам. А вы погуляйте по городу. Сходите в кафе, поешьте. Вот вам деньги. Главное, ни в какие истории не встревайте! В 16 часов встречаемся на вокзале! – мичман Удальцов выдал нам свои распоряжения вместе с наличными и исчез в неизвестном направлении.

Я и Виталик стояли в недоразумении.

Мы не понимали, что нам делать с внезапно нахлынувшей свободой. Да еще в неизвестном для нас городе под названием Воркута.

– Ну ладно. Пойдем что ли? Найдем где тут можно поесть, – сказал Виталя.

Я утвердительно кивнул, и мы отправились на поиски горячей пищи.

На улице был конец марта.

Где-то в центральной России или на Юге уже вовсю пахнет весной. Но не в Воркуте!