Привет из прошлого

– Лучевая, локтевая, – вслух бормотала я. Руки собрались бы и без этой скороговорки-перечисления, но мне очень хотелось отвлечься от жуткого топота и грохота наверху – там то ли голем гвоздил паладина всем, что под руку подвернётся, то ли паладин разбирал голема на составные части, не особенно заботясь об их сохранности. – Запястья, пясти, фаланги… Много фаланг!

О, эти руки – это просто восторг! Когда-то они были знамениты на всё королевство. Ну, не сами по себе, конечно, а в составе единого целого со своим хозяином. Тоже, кстати, паладином. Ильгар Светносный! Звучит-то как! Гордо, пафосно, устрашающе! Но даже паладины смертны. От объятий Прекраснейшей ещё никто не ускользал. Эти руки тоже могли создать из ничего световой молот, прямо как Арвин, что бесится сейчас в моём домишке. После многих лет посмертия они, понятно, этакий фокус провернуть не в состоянии. А вот мечом по-прежнему орудуют безупречно.

Руки собрались сами. Две костяные конечности в обрывках плоти и кожи. Отлично сохранились, надо признаться, для их более чем почтенного возраста. Уж и Ильгара-то того помнят разве что летописцы да историки, а руки-то его, поди ж ты, до сих пор так и служат верой и правдой его, ильгарову, исконному врагу.

– Меч там, – коротко дёрнула я головой в сторону, где, по моим прикидкам, и впрямь должен был обретаться меч (одинокая женщина в наше время совсем уж без оружия никогда не живёт; пусть даже обращаться с ним она не умеет, но меч, топор и пару кинжалов хозяйстве обязательно держит). – Враг там, – глазами я указала наверх. – По возможности убить обоих. Сначала старшего – он опаснее.

Руки, удерживаемые в воздухе моей магией, подхватили меч (как они сообразили, где он находится, мне было толком не понятно, но в глубинных процессах, протекающих в оживлённых частях тел, я всегда была не сильна), несколько раз прокрутили его, оценивая массу, или, скорее, занимаясь позёрством – меч уж которой год при мне был один и тот же – и полетели к лазу из погреба.

Арвин вступил в битву с новым врагом с готовностью – он и впрямь был опытен, силён и бесстрашен, этот паладин. Кости летали вокруг него, изгибаясь так, как живые суставы никогда не вывернутся. Меч свистел грозно и зло, и уже набрякал кровью рукав свободной мужской рубахи. Впрочем, мёртвая плоть – плохой противник для воина света: Арвин метким ударом молота разнёс руку, держащую меч, на составные части, и, пока она не собралась обратно, быстро оглянулся.

Ещё до этой схватки с куском мёртвого паладина мой незваный гость вполне успешно разобрал голема по косточкам. Ну как разобрал… Разнёс на составные части своим молотом, истоптал сапогами, оплевал светом, распинал по углам. Кости шевелились, ползли друг к другу, стремясь вновь собраться в единое целое. Некоторые подкатывались паладину под ноги, пинали под коленями, подпрыгивая, ударяли в зад.

Видимо, именно эти нелепые нападки и заставили Арвина предпринять попытку окончательного упокоения непокорного голема. Да, заодно, и с руками разобраться – они преуспели в деле восстановления не в пример больше, ещё пара мгновений – и вновь кинутся в атаку.

– Идиот… – одними губами произнесла я, поняв, что задумал мужчина. Даже из подпола, отчаявшись, полезла, сама не зная, зачем – то ли самолично в эту достославную битву вступить, то ли на себя внимание отвлечь, то ли высказать своё бесценное мнение в лицо мужчине, то ли воззвать к разуму паладина, затуманенному бешенством и возмущением. Оное, кстати, отличное прослеживалось в каждом жесте, в каждом взгляде Арвина. Как, без слов вопрошал он всем своим видом, как Луноликая допустила этакое непотребство: мы с неописуемым трудом нашли чернокнижницу, практически бескровно её пленили, а теперь эта дрянь смеет сопротивляться, усложнять работу и что-то там себе волшебничать?!

«Дрянь» успешно преодолела половину ступеней лестницы и ухватилась рукой за крышку погреба, по-прежнему лежащую на полу, как раз в тот момент, когда обозленный паладин закончил начитывать заклинание. Воздетая над головой рука воссияла ослепительным светом, и мужчина резко опустил её, окатывая жарким сиянием по-прежнему копошащиеся на полу кости.

– Идиот, – беспомощно повторила я, окончательно уверившись в правильности собственной оценки умственных способностей моего незваного гостя. После чего разжала пальцы и спрыгнула (вернее, бестолковым кулём свалилась с лестницы) обратно в погреб.

Не успела.

Слишком много магии я вложила в кости голема и в сам дом. Слишком напитаны волшбой оказались руки – всё-таки это очень мощная вещь, не каждый чернокнижник создаст такое. Слишком разъярён был паладин, чтобы экономить силы и хоть на мгновение задуматься о последствиях. Слишком слабую теоретическую база вложили в голову Вэла, слишком мало занимались с мальчишкой практикой – он, заикаясь и подвывая, тоже что-то попытался сделать, но вышло только хуже.

Выброс энергий был чудовищен.