Привет, Мишка!

П.С. Сонька, в отличие от меня, обзавелась друзьями и, судя по всему, у нее появился молодой человек. Ходит довольная, со мной почти не общается. Говорит, я вгоняю ее в депрессию.»

«Привет, Мишка!

Оказалось, что не только я испытываю внутренний дискомфорт от нахождения здесь. Обстановка на КСЖ с каждым днем становится все напряженнее. И это при том что мы не испытываем острого недостатка в пище, кислороде или общении. Так влияет замкнутость, удаленность от дома и туманность будущего. Мы словно в тюрьме. И у многих «заключенных» сдают нервишки. Я вижу, как отъявленные оптимисты превращаются в жалких склочников.

Вчера был ровно год, как мы на орбите. Устроили небольшой праздник, который закончился большим скандалом.

Причиной стало то, что экипаж держит нас в неведении. Не рассказывают, что происходит на Земле. Мы не знаем, когда вернемся и вернемся ли вообще. Нам устроили полный информационный вакуум.

Сегодня наши активисты – не самые умные, зато самые шумные парни –  решили прояснить ситуацию. Все началось довольно безобидно, но переросло в погромы. Поначалу их пытались утихомирить, но стадное чувство взяло свое. Начались массовые беспорядки. Люди перестали быть людьми. Они бросались с кулаками друг на друга, на экипаж, кричали, ломали мебель, оборудование…

Мы с Соней спрятались в спальном отсеке и всю ночь слушали грохот за дверью.

Мне страшно, Мишка.»

«Привет, Мишка!

Хаос на борту продолжается. Половина обитателей станции объявила забастовку и не вышла на работу. Они требуют немедленного завершения миссии и возвращения на Землю. Но команда непреклонна. Говорят, еще рано.

Приходится работать за двоих. Утром я на водорослях, вечером в полях. Выращиваю пшеницу и горох. Соня помогает в медицинском блоке, пациентов стало больше. Мало того что после погромов есть пострадавшие, так еще и болеть многие стали. Бортовой врач считает, что заболевания носят психосоматический характер.»

«Привет, Мишка!

Персонал станции не справляется с бастующими. Те перешли к активным действиям. Теперь не только не работают, но и уничтожают то, что делают другие.

Вчера у Сони украли половину куриц. Устроили пиршество. Мне повредили семь бочек с водорослями. Просто так, без причины. От злости и дурости.

А у нас все должно быть четко. Иначе мы не выживем. Продовольствие и запасы кислорода распределены, чтобы хватило всем на несколько лет вперед. А если так и будет продолжаться, количество провизии сократится и уровень кислорода упадет. Неужели они этого не понимают?»

«Привет, Мишка!

Персонал станции заперся в командном блоке, на контакт с нами не выходит. Это еще больше усугубило ситуацию. В жилом секторе полная разруха. Я перебралась в оранжерею, Соня со своим парнем Димой –  в медицинский сектор. Склады пустеют. Мы стали бороться за еду и чистую воду. Скотный двор подвергается регулярным набегам, овощи и фрукты даже не успевают созревать, их зелеными срывают. Мне тоже приходится воровать с полей часть урожая и прятать их для нас с Соней. Только поэтому мы еще не голодаем, как многие на станции.»

«Привет, Мишка!

Продолжаю рассказывать об ужасах космического беспредела. Без контроля со стороны экипажа у нас начали появляться негласные лидеры. Причем несколько, они сколотили банды. Ежедневно между ними происходят стычки. Пострадавшим нет конца, есть погибшие. Мы сбрасываем их тела в открытый космос.

Я впервые видела смерть так близко. Впервые столкнулась с жестокостью в такой концентрации. Мне страшно представить, что будет дальше. Я хочу домой, Мишка. Уж лучше погибнуть на Земле от этого яда, чем здесь от рук тех, с кем жил бок о бок. Я думала, что самым сложным будет выжить в космосе, но оказалось, что сложнее не сойти с ума.»

«Привет, Мишка!

Из двухсот человек нас осталось около семидесяти, не считая членов экипажа. Они по-прежнему не вмешиваются в то, что у нас происходит. Мы выживаем сами. Как можем.

К счастью, сейчас все поутихло. Бунтари в основном погибли. Остались те, кто, как и мы, отсиживались по углам, пережидая войну. Забавно, но тихони оказались самыми живучими. Мир все-таки держится не на громогласных ораторах и бесстрашных войнах, а на тех, кто хладнокровно и безустанно делают свое дело. И делают его хорошо, вопреки всему. Я часто сравниваю наш разношерстный коллектив с человечеством в целом и прихожу к выводу, что жизнь на станции четко характеризует общий порядок мироустройства. Есть те, кто борется за власть и влияние. Другие строят прочные взаимовыгодные связи, обмениваются продовольствием и знаниями, помогают друг другу, поддерживают. Есть и те, кто держатся особняком и рассчитывают только на свои силы. Каждая группа как страна, которая живет по своим законам и правилам.

Сейчас мы активно восстанавливаем то, что можно восстановить. В надежде продержаться еще какое-то время. Чувствуем себя последними героями космоса.»

«Привет, Мишка!