Привет, офисный планктон!

Он объяснил мне, что каким бы грамотным юристом ты ни был, и даже если правда полностью на твоей стороне, дело всё равно может быть проиграно, и подобные вещи нужно принимать со стоическим спокойствием.

Ах, если бы я и в самом деле могла так к этому относиться!

По жизни я – перфекционист и считаю, что если не могу делать что-то на «отлично», то лучше я вообще не буду это делать. Поэтому если мне пытаются поручить судебное дело, заведомо проигрышное, я сделаю всё, чтобы от него отказаться. Один раз я даже ушла на больничный, чтобы не браться за подобное дело. Однако в свою защиту хочу сказать, что с моим опытом, образованием и мозгами я могу вытянуть практически проигрышное дело. Даже такое, которое уже было проиграно в первой инстанции, и срок на обжалование был пропущен. Если я вижу хоть малейшую лазейку исправить ситуацию, я её исправлю. Но иногда бывает, что лазеек нет. И тогда мне даже неинтересно тратить время и нервы понапрасну. Но Мытников долго пытался переубедить меня в неверности моей позиции, что работа есть работа, но я всё равно осталась при своём мнении, которое не стала ему озвучивать.

О чём начальник разговаривал с другими сотрудниками нашего отдела, я не знаю, но очень скоро все дружно начали скидываться на кофе и кофеварки, и в каждом нашем кабинете появился кофейный столик, где можно было попить кофе.

Честно говоря, я тоже не осталась в стороне от этой кофейной лихорадки и купила кофеварку себе домой, потому что уже не могла довольствоваться растворимым кофе, который пила раньше.

Глава 48 о том, как по вине Вороновой я попала в глупейшее положение

Разгар рабочего дня, и я работаю над документами. Полюшкин с кем-то громко разговаривает по городскому телефону, а Уколов втихаря смотрит какой-то фильм на экране своего компьютера, воткнув в ухо наушник. И тут раздаётся звонок моего мобильного телефона, и я вижу, что это Воронова.

– Мещерякова, ты одна в кабинете? – тут же спрашивает начальница, едва я ответила на звонок.

– Нет, – отвечаю я, не понимая, какое это имеет значение.

– Тогда срочно выйди в коридор! – приказывает Воронова, и я опрометью выскакиваю из кабинета, будучи полностью уверенной в том, что за порогом увижу свою начальницу. Однако в коридоре стоит лишь группа ребят из технического отдела, которые оживлённо что-то обсуждают. При моём появлении на сцене они резко прекратили разговор и посмотрели в мою сторону.

Заметив мой ошалелый вид, ребята вежливо поинтересовались:

– Катя, с тобой всё в порядке?

– Да, – спешно ответила я, оглядывая коридор и ища там признаки присутствия своего начальства. – Просто мне только что позвонила Наталья Николаевна и просила выйти, – пояснила я им.

Вслед за мной ребята тоже оглядели коридор, но кроме меня и их там никого не было. И что мне следовало сделать в этой ситуации? Стоя на месте, я набрала номер Вороновой.

– Наталья Николаевна, я вышла в коридор, – сообщила я ей. – Что мне делать дальше?

Полагая, что это очередная причуда начальницы, которая любит отрабатывать на мне свой навык дрессировщика, я приготовилась выслушать новое задание того квеста, который она для меня приготовила. Ребята-техники тоже навострили уши. О моих натянутых отношениях с Вороновой знали все, и потому всем было любопытно, какой новый трюк мне придётся для неё выполнить. И в воцарившейся тишине, когда становится слышно, как пищит комар, Воронова произносит своим громким голосом, который услышали абсолютно все, кто стоял в коридоре:

– Мещерякова, у тебя прокладки есть?

После этих слов краска мгновенно залила моё лицо. Ребята-техники тоже ощутили неловкость и попытались возобновить прерванный разговор, а я едва слышно прошептала в трубку:

– Есть.

– Тогда хватай их и срочно неси в женский туалет! – максимально громко проорала Воронова, и я поспешила нажать на отбой, чтобы больше никто не стал свидетелем этого неприятного разговора.

Вернувшись в свой кабинет, я заметила, что Полюшкин уже закончил разговаривать по городскому телефону. Он посмотрел в мою сторону и спросил:

– Что случилось, Екатерина Ивановна? Ты как-то странно выглядишь!

Уколов тоже отвлёкся от просмотра фильма и вынул из уха наушник.

– О чём беседуем? – спросил он.

– Да я расспрашиваю Екатерину Ивановну о том, что произошло за то короткое время, пока она выходила из кабинета, – пояснил Полюшкин товарищу. – У неё такое выражение лица, словно её кто-то обидел!

– Кто посмел обидеть нашу Екатерину Ивановну? – мигом вступился за меня Уколов. – Сейчас пойдём, разберёмся!

– Да всё в порядке, ребята! – попыталась я улыбнуться своим защитникам, однако была уверена, что улыбка получилась жалкой. – Просто очередное задание от начальства.

– Задания начальства нужно выполнять! – тут же резюмировал Полюшкин, а мне пришлось провернуть чудеса эквилибристики, чтобы незаметно от своих коллег-мужчин достать из сумки резервную прокладку, которая всегда хранится у меня на экстренный случай.