Привет, офисный планктон!

Это был ход конём в надежде нанести «шах» и «мат» противнику. И единственным способом выиграть эту партию была необходимость молчать о своих намерениях. Уколову и Полюшкину я потом всё расскажу по телефону, а остальным, если кто-нибудь поинтересуется, тоже сообщу, но позже, когда дело будет сделано и трудовая книжка будет у меня на руках.

Худо-бедно я дотянула до конца рабочего дня, стараясь ни с кем не общаться, чтобы случайно не проговориться и не высказать своих истинных чувств, а около шести вечера в очередной раз за сегодняшний день направилась в кабинет к Мытникову.

Увидев меня, Сергей Леонидович удивился, и не скажу, чтобы это удивление было приятным. Но я не стала церемониться и положила перед ним своё заявление об уходе.

Пробежав его глазами, Мытников пристально посмотрел на меня и спросил:

– И в чём причина твоего увольнения?

Будто он её не знал!

– По семейным обстоятельствам, – не моргнув глазом ответила я. – Вы же знаете, у меня двое детей и мне тяжело здесь работать. Приходится постоянно задерживаться, работать по выходным и в праздники. Отпуск – не отпуск, а так, одно название. Мне нужно более спокойное и тихое место. Пусть я буду меньше зарабатывать, но, по крайней мере, смогу больше времени проводить с семьёй и с детьми. В конце концов, для женщины всегда на первом месте будет семья, а не карьера.

– Понимаю тебя, – проговорил Мытников таким тоном, будто понял, в чём состояла истинная причина моего увольнения. Но ему так сильно не хотелось её слышать, что он с лёгким сердцем принял мою ложь про семейные обстоятельства. – Но тебе нужно будет отработать две недели перед уходом, ты в курсе?

– Разумеется! – закивала я. – Можете не сомневаться! Я оставлю после себя чистый стол!

– Да, это правильно, – произнёс в ответ Мытников, вероятно обдумывая возможность того, как лучше использовать меня в интересах Корпорации предстоящие две недели.

«Блажен, кто верует, тепло ему на свете!» – пришли мне на ум слова Грибоедова, пока я с увлечением играла роль наивной простушки.

– В любом случае, у тебя ещё есть время передумать, – сообщил мне Мытников, и я заверила его, что непременно подумаю над этим.

Затем я попрощалась с ним и вернулась обратно в свой кабинет, и не выходила оттуда до тех пор, пока Корпорация «Делай то, что не делают другие!» не опустела. К Вороновой я в этот день не заходила, как не заходила ни к кому другому. А на следующий день утром я вызвала домой детского врача, сообщив, что у сына ночью была температура 37 и 2. А Вороновой я отправила СМС-сообщение, в котором написала, что мой сын заболел и я ушла на больничный.

Глава 57 про бесконечные телефонные звонки

Что тут началось!

К десяти утра, наверное, вся Корпорация «Делай то, что не делают другие!» узнала, что я написала заявление об уходе. Мой телефон просто разрывался.

Первой, естественно, позвонила Воронова и кричала, что это я удумала вытворить и как посмела подставить её перед руководством Корпорации. На все её крики я отвечала спокойным тоном, повторяя старую песню о своей тяжёлой семейной жизни и необходимости навести в ней порядок. Но Воронова всё равно потребовала, чтобы я приехала на работу и закрыла неисполненные документы, имея в виду, естественно, ту самую мутную сделку, которую она заставляла меня согласовать. Сейчас это было бы для неё как нельзя кстати, потому что на уволившегося сотрудника испокон веков всегда списывали все грехи. Но я стояла насмерть, заявляя, что не могу оставить больного ребёнка одного, тем более что в любую минуту должен прийти врач.

Затем мне начали звонить другие сотрудники Корпорации. Сначала мне позвонил Полюшкин, которому я честно всё рассказала, обещав продолжить с ним дружбу и после своего увольнения. Он очень сокрушался, и мне даже стало немного стыдно за то, что я вчера не поговорила с ним лично.

Следующим мне позвонил Уколов, который после высказанных сожалений заявил, что поскольку теперь мы не будем работать вместе, то можем со спокойной совестью перейти на новый уровень отношений и даже пригласил меня на свидание. На мои уверения в том, что я всё ещё остаюсь замужней женщиной, он ответил, что не собирается разрушать мой брак, а хочет лишь немного скрасить мою жизнь своим обществом, пообещав мне, что я не пожалею, если соглашусь пойти с ним на свидание. Поняв, что отказов Уколов не примет, я ответила ему, что подумаю над его предложением, но сейчас для меня не самое подходящее время, чтобы заводить амуры на стороне, и предложила ему вернуться к этому разговору позже, когда моё увольнение станет свершившимся фактом и я немного разберусь со своей жизнью. С неохотой согласившись на это, Уколов завершил разговор, а я немного повеселела. Жизнь продолжается, и я всё ещё пользуюсь спросом, хоть и не в той мере, в какой мне бы хотелось!

Затем начался шквал звонков. Позвонил Миронов, который хотел лично убедиться в том, что разговоры о моём увольнении не являются пустыми слухами. А услышав мой ответ, стал просить меня передумать.