Привет от тети Моти

Охранник казино дядя Гоша довольно скоро попал под нахальное Алешкино обаяние. Тот так его заболтал, что дядя Гоша стал Алешке луч­шим другом. Понять его можно – стоит как дурак полдня и всю ночь у входа, встречает с улыбкой всяких бездельников, у которых либо очень много лишних денег, либо вообще денег нет. Одни хотят поиграть и проиграть, потому что деньги девать некуда, а другие хотят поиг­рать и выиграть, потому что больше нигде они денег достать не могут – не работать же, в самом деле.

Ну и как с такими общаться, о чем с ними го­ворить, какими мыслями и чувствами обмени­ваться? А с Алешкой интересно. Он всегда что-нибудь такое ляпнет, что три дня в затылке бу­дешь скрести, уж я-то по себе знаю.

И вот как-то Алешка, чтобы проникнуть на разведку в казино, как раз и завел разговор о его посетителях. И свою теорию выдал:

– Дядь Гош, ну вот если богатые хотят деньги проигрывать, а бедные хотят выигрывать, зачем такие сложности – всякие там карты, джек-поты, рулетки всякие?

– А как же иначе-то? – басом удивился ох­ранник Гонга.

– Да просто, – на такую очевидность Алеш­ка небрежно пожал плечами. – Собрались бы вон там, в скверике. И все.

– Ну? – не понял дядя Гоша. – И что там, в скверике? В домино им играть? Или в шахматы? Так это думать надо.

– Зачем играть? Принесли богатые свои де­нежки, разложили по кучкам на скамейке – подходи, кому надо, бери, сколько нужно.

Дядя Гонга расхохотался. От души.

– Ну, ты, Леха, придумал! Это какая свалка получится! А у нас культурно. – Тут он на се­кунду призадумался. – Только вот бедные все равно что-то не выигрывают. Сколько бы бога­тые ни проиграли. Парадокс, да, Леха?

– Я такого слова не знаю. Оно хоть прилич­ное?

– Приличное, – успокоил его дядя Гоша. – Наш Шеф его очень любит. Когда что-нибудь не­понятное случается.

– А ваш Шеф богатый?

– Про это только его мама знает. Он ей все

деньги сдает.

– А зачем?

– Она их копит, хочет ему хороший подарок купить на день рождения.

– Отдала бы их этому дядьке, который с вело­сипедом. Жалко его.

Охранник как-то странно хмыкнул. Хрюкнул даже. Будто подавился.

Но в это время подъехала машина, из нее вышли молодые веселые люди в черных костю­мах и в разноцветных платьях.

Они сразу же заполнили все ступени, будто их было не четверо, а в десять раз больше, и Алеш­ка под их прикрытием проскользнул в казино.

Главное было сделано. Алешка тут уже при­мелькался, и никто из персонала не обращал на него внимания: раз уж охранник на входе про­пустил его, значит, так и надо. Кто его знает, что это за пацан. Может, сын какого-нибудь милли­онера или бандюги. Ни с тем, ни с другим связы­ваться никому не хотелось. Тем более что Алеш­ка вел себя совершенно независимо. Я бы даже сказал – нахально.

Правда, в игорный зал он не заглядывал – там ему делать было нечего. Его интересы верте­лись вокруг кабинета Шефа.

Проникнуть туда – значит узнать о его пла­нах. А узнать о планах противника – значит по­мешать ему их осуществить.

И Алешка начал расхаживать по коридору, выбирая момент, чтобы «просочиться» в завет­ный кабинет. А чтобы ему не задавали глупых вопросов, Алешка для отвода глаз прихватил какую-то табуретку и деловито таскал ее за собой – при деле пацан. Когда ему это надоеда­ло, он ставил ее в угол и отдыхал на ней, погля­дывая на двери кабинета. Чтобы не пропустить подходящий момент.

И вот такой момент выпал. Шеф вышел из ка­бинета в своем красивом черном пиджаке с блес­тящими лацканами, с гвоздикой в петлице и важно направился в игорный зал. Алешка про-' водил его безразличным взглядом и, как только тот скрылся за портьерой, шмыгнул в кабинет.

Ничего особенного тут не было. Письменный стол, на нем – бумаги, недопитая чашка кофе с торчащей из нее ложечкой, кресло, несколько стульев и громадный сейф. Да в углу на полу ва­лялась какая-то красная тряпка с желтыми за­платками.

Не знаю, на что Алешка рассчитывал? Мо­жет, он думал, что на перекидном настольном календаре рукой Шефа красным фломастером будет написано: «Двадцатого июня – совершить кражу оружия из войсковой части»?

Алешка перелистал весь календарь, но такой записи не обнаружил. Тем более что почерк у Шефа оказался безобразный. И грамотей он был еще тот! Даже Алешка ахнул: «Прикратить мос-корат!»

Что за «москорат»? Может, это и есть его лю­бимый «породокс»?

Алешка, разочарованный, уже было начал примериваться к сейфу – как бы его вскрыть чайной ложкой? Но тут за дверью послышались шаги и голоса. Они приближались. У самой две­ри шаги прекратились, а голоса продолжались.

– Сколько можно ждать? – услышал Алеш­ка дребезжащий от злости голос Шефа. – Мне самому, что ли, оружие вывозить? Я вот сейчас вас всех уволю и позвоню своему другу. И если он сейчас не в тюрьме, он мне это дело в два счета

решит!

Алешка лихорадочно обежал глазами каби­нет – куда бы спрятаться? Если его здесь обна­ружат – мало не покажется. Здесь вам не там!