Привет от Вещего Олега

Двое юных детективов закивали, гордясь неожиданным подтверждением своей значимости. Их не смутила даже перспектива временного ограничения свободы — пребывание в «застенках» УВД только прибавило бы романтики в их и без того яркие каникулы. В их глазах уже читались строки сочинений–бестселлеров на тему «Как я провел лето». А генерал продолжал:

— И надо срочно съездить в Стрельну.

Действительно, из разговора Инги с неизвестным подтвердилось, что к афере, которую мы расследовали, имел касательство Нелькин Вазген. И эфа точно была его — я в очередной раз подивилась наблюдательности своей знакомой.

Переглянувшись с Валентином Викторовичем, мы практически одновременно схватились за телефоны — связаться с двумя лицами, способными представить информацию о господине Вазгене. Час был поздний, но это никого особенно не смутило — в том числе наших адресатов.

— Вазген имел дела с ворами? — Переспросила Неля. — Ну, не скажу, что меня это очень удивляет, но, думаю, он не нарочно. Нет, я, конечно, попробую узнать, кто именно привез ему Роксану, конечно–конечно!

Меня несколько озадачило то, что из Нелиной трубки доносился еще и голос Макса, с которым беседовал генерал:

— Ну, я же с самого начала подозревал, что с этим Вазгеном не все чисто! — Торжествовал мой братец. До меня только начинало доходить, что такая слышимость объясняется просто: он сидит рядом с Нелькой. И, судя по времени, совсем не в оперативных целях… Я подвинулась к Лизке и сделала знак прислушаться. Она ответила красноречивым вздохом. Нет, это нам решительно не нравилось!

Ванька, предоставленный самому себе, стащил со стола диктофон и снова прослушивал драгоценную запись, делая с умным видом пометки на листочке. Был момент, когда в глазах его что–то блеснуло — заметив это, я поняла, что его посетила какая–то светлая идея. Однако, встретив невинный взгляд святого, вообще не представлявшего, что происходит, я поняла также, что ничего рассказывать он не намерен. Даже под пытками. Ну что за человек! Правда, меня несколько утешило, что и Валентину Викторовичу он не сказал ни слова — вежливо простился с ним, не шушукаясь и не подавая никаких тайных знаков.

Полностью оправдав мои ожидания, муж поспешно устремился в спальню и уже через пять минут старательно изображал, что спит как убитый — вернейший признак того, что он напряженно обдумывает какую–то идею. И что идея эта очень интересная.

Зато мы с Лизкой вспомнили еще один момент: дня за два до убийства Олега Инга действительно ходила в ресторан, недавно открывшийся в крепости. И ходила туда с Ринатом, разумеется, за его счет — уж не этими ли деньгами он попрекнул ее в ночном разговоре?! Об этом их романтическом ужине тогда шушукалась вся экспедиция, да и вездесущая Маша, повествуя моему мужу о здешних мелодрамах, упоминала о том, как неожиданно спокойно отреагировал Олег на поход своей девушки в ресторан с аспирантом. «Олег даже к Инге, это его девушка, интерес потерял. Даже вот на днях встретил ее с Ринатом, когда они из ресторана выходили, который тут в крепости работает, так он ей ничего не сказал! — Звучал у меня в ушах звонкий голос Маши. — А Инга, глупая, еще тогда подумала, что он по крепости бегал, ее выслеживал!» Так, может, он ничего и не выслеживал, а выкрадывал и прятал какие–то сокровища?! Интересно, а Игорь–то куда смотрел?

Глава 19

Когда Маша смогла говорить, надежды следствия оправдались лишь частично помнила они мало. Рассказала, что, когда все устремились смотреть на пойманную змею, к ней подошел Игорь и показал какую–то записку, написанную рукой Олега, где было указано местонахождение я лесу какого–то тайника. Вдвоем они отправились на его поиски, надеясь найти нечто невероятное и поразить экспедицию раскрытием всех секретов. Однако в лесу Игорь предложил ей разделиться и вести поиски параллельно, двигаясь в двух направлениях. Маша добросовестно отрабатывала свой участок, когда услышала со стороны участка Игоря какой–то крик. Прибежав туда, девушка обнаружила распростертое на земле тело реставратора с разбитой головой.

— Там крови столько было, просто ужас! — Рассказывала она в волнении. Яркая такая, меня даже мутить начало!

— Маша, а долго вы бежали? — Спросил ее прокурор из Волхова. — Я хочу выяснить, вы обнаружили тело практически сразу после крика?

— Да, минут пятнадцать, пока продиралась через все эти заросли, потом я еще немного с дороги сбилась, но нашла довольно быстро. Но он холодный был уже.

— Холодный? — Изумился следователь. — Через пятнадцать минут?1 На такой жаре?! Вы ничего не путаете?

— Да говорю же я вам, — стояла на своем Маша. — Я сначала подумала, его еще можно спасти, взяла за плечи, и, знаете, меня удивило, что он без одежды оказался, только в брюках, а одежда рядом налилась — куртка и футболка. Хотя, может, ему жарко стало… Но вообще–то на куртке тоже кровь была свежая… И я его за плечо взяла, помню. у него еще татуировка размазалась. Я–то думали, она наколотая, а выяснилось, что нарисованная! А картинка не модная, такие в советские времена делали, а тогда ведь накалывали…