Привет рогатому! (СИ)

- Ну, да! Ты же сам говорил, как я прекрасна в золоте, - Она подтянулась и поцеловала его. Это был поцелуй девицы, знающей, как успокоить - нежно и в то же время уверенно.

- К тому же, новый статус… - радостно продолжила принцесса. Так и не поняв, к каким странным мыслям только что подтолкнула его. Не замечая внимательного взгляда и молчания, Вайолетт говорила о платьях и закупках к их пышной свадьбе, он кивал и все больше хмурился. В конце ее страстной речи о драгоценных камнях Темный Повелитель не выдержал:

- И только?

- Что только?

- Только это сейчас занимает тебя?

- Нет, - прошептала она, - но…

- Я прекращаю удерживать восход. – Ответил Люциус.

- Ты не посмеешь!

- А как же ткани? – его улыбка была мрачной.

Встретившись взглядом с Темным повелителем, принцесса вздрогнула: - Но…

- Прости, родная.

Он исчез под рассерженный вопль Вайолетт:

- Люциус!

***

Мы ехали еще час, и щенка я не выпускала из рук. Гладила его и щекотала, рассказала ему, какой он лапочка, и какие тут все дикие и некультурные сволочи и гады, а более всех даже не Король Дарлогрии и его принцесска, а дьякол рогатый и чельдяка полосатый.

- Но ничего. Справимся, - пообещала я шарпею, обхватив его щечки ладонями. - Они еще пожалеют, что меня в жертвенницы призвали.

Наклонилась и поцеловала щенка в мокрый нос. До сих пор он на мои нежности уже реагировал нормально, не сжимался, не смотрел удивленно, а с благодарностью принимал. А тут вдруг фыркнул и начал похрюкивать, мотая головой из стороны в сторону.

- Носик чешется, маленький?

Щенок начал интенсивнее хрюкать и фыркать, словно смеясь. Глядя на него, я и сама прыснула от смеха.

- Ган! – послышался перепуганный голос хозяина кареты, - остановись, глянь, что там сзади происходит.

Карета мягко затормозила. Возница спрыгнул со своего места и медленно, крадучись, пошел к нам.

- Вот видишь, ты их напугал. - Шарпей отрицательно помотал головой из стороны в сторону и облизнулся. – Не веришь? А зря, сейчас возница будет выглядывать из-за угла, боясь лишний раз вздохнуть.

Так и оказалось, возница выглянул и тут же спрятался за каретой.

- Что там? – спросил пухлый хозяин нашего «автотранспорта»

- ОН!

- И что ОН делает?

- Сидит в воздухе.

- Как в воздухе?!

- Ну, в воздухе! – возница объяснил на жестах.

Я посмотрела на шарпея, он на меня, и мы друг другу одновременно улыбнулись.

- Пересядешь на полку, чтобы не травмировать работников из службы доставки?

Щенок прищурился, и остался сидеть на месте.

- Я так и знала.

- Не сбежал, и слава богам! – выдохнул хозяин. Немного посопев, видимо, для активации мыслительных процессов, он жалобно попросил, - проверь, ошейник все еще на нем?

- Как проверить?

- Руками.

- Хозяин, не губите. Он же меня съест!

- Ладно! – гаркнул тот в ответ, - я сам взгляну.

Дверь кареты открылась, а затем закрылась, так и не выпустив хозяина наружу.

- Время? – нашелся возница.

- Именно! – подтвердил повеселевший толстяк. – Гони лошадей к замку, там пусть сами проверяют, в ошейнике он или нет.

Карета мягко тронулась.

- Покормили бы для начала, чтобы не пугаться. – Посоветовала я, продолжая гладить шарпея. – А то не кормят, гады! Но трясутся!

Щенок ткнулся носом в мою ладонь и лизнул ее.

- Дааа, знала бы, что буду путешествовать, взяла бы поесть. Хотя, может, по карманам найду чего-нибудь для тебя. – И полезла в их содержимое, нашлась же каким-то образом в них шпилька. После ощупывания всех углов и кармашков, которых в плаще было немыслимое количество, мне повезло. Нашла маленький, но увесистый сверток и вытащила его. – Странно, до этого его там не было.

Не разделив моих сомнений, довольный шарпей забрал находку из рук и зашелестел, зарывшись в нее мордашкой.

Снега за час насыпало по пояс и, странное дело, поля в высоких сугробах, деревень не видно, а дорога чистая. Небо стало свинцовым, низким, казалось, вот-вот обрушит вниз тонны льда, потому что следующим после сильнейшего снегопада мог быть только лед. Я с печалью смотрела на хмурые просторы, покрытые темнотой.

- А раньше здесь было очень живописно.

Сообщила, продолжив почесывать за ушками жующего щенка, он был не против. И тут прозвучал щелчок.

- Это был твой о-о-оше-йник? Только не говори, что это был тво-ой ошей-ник! -Миляга поднял голову, и я вздрогнула от ужаса. Вместо маленьких черных глазок на меня смотрели огненно-красные, а вокруг них начали разрастаться странные черные узоры на шкурке, мордашку шарпея свело судорогой, затем и все тело, а затем…

Я закрыла глаза, чтобы не видеть ужасных изменений и, сжав щенка в руках, начала громко молиться:

- Ты же не можешь быть таким же, как те лошади! Не можешь быть, как миропоедатели!

Симпатяга, через тело которого прошла волна судорог, вдруг замер и хрюкнул. Судороги прекратились, а его хрюканье усилилось. Боясь открыть глаза и встретиться с чудовищем, чистосердечно добавила:

- Ты хорошенький, маленький, милый! Ты меня не съешь! - и с сомнением, - правда?