Привет, Роза

– Не хотите услышать нашу историю великой ночи? – не сдержалась и спросила Динара. Когда обращают внимание на посторонних людей, ей становится обидно. Ее самооценка понижается до предельного уровня, и именно тогда в экстренном случае включается защита – ее язык. Никто особенно и не хотел слушать истории Динары, так как особым красноречием и интригой ее речь не отличалась, но делать было нечего. Нужно снова разрядить ситуацию. – Когда вы бросили нас, я еще спала, но меня разбудил дикий гром. Я испугалась, начала ощупывать ваши места, да, девочки, я о вас говорю. Я поняла, что одна в палатке и решила зайти к Августу, а там уже сидел и Микки. И так, мы втроем и остались в Августиной палатке.

– Какая интересная история, – замечает Лия.

– И не говори, – подхватывает Роза.

Обе снова истерически смеются. Смех был необходим.

Неважно сколько времени сейчас, и какая секунда снова пролетает, ребята уже идут по незнакомым полям, следуя за Розой. Эта красноволосая девчонка обгоняет всех и бежит навстречу солнцу, кружась вокруг себя, совершая неумелые, но чувственные пируэты, каждый раз воздушно приземляясь на траву вновь и вновь.

Марк шел рядом с Лией, иногда якобы случайно касаясь ее руки. Каждое легко прикосновение поднимало Лию на седьмое небо.

Роза снова и снова взлетала на долю секунды над землей, прыгала и кружилась. Скакала, словно маленькая лошадка, не отстающая от своей мамы.

Роза глотала свежий воздух, ловила солнечные лучи, размахивала руками. Она не стеснялась своей жажды. Динара как всегда отвлекала внимание и выводила его курсором на себе. Дали постоянно смотрел на Розу, одновременно болтая с Ромой. Август молчал и делал вид, что слушает истории Микки. Вообще-то он следил и за Лией. Снова не знал, что делать и как извиниться. Он чувствовал себя предателем.

Так бы и продолжалось дальше, но полет неумелой птицы не всегда совершается удачно. Так и с Розой. Прыгая все на одной ноге, она упала. Быстро и сразу. Никто не мог еще осознать того, что полет окончен и что птичка ранена. А солнце все же играет своими лучами. Все бегут к раненому лебедю, хватая на своем лице отблески солнца. Лия бежит так быстро, что кажется будто она внедряется в новые безпространственные измерения и вырывается вновь из них, ускоряясь все больше и больше. Почему Роза упала?

– Что с тобой? – Лия садится на корточки и хватает Розу за руки.

– Роза! – Рядом Марк. Его карамель в глазах тускнеет. Неужели слезы хлынут из глаз? Ведь он обещал, что никогда не будет плакать.

– Роза, ты что? Почему не отвечаешь? – Лия трясет Розу, подносит ее руки к своему сердцу и пытается чудом оживить сознание подруги. Тщетные усилия. А Лия слепо верит надежде, которая, действительно, в каких бы тяжелых случаях не оказался человек, каким бы ничтожным и предсказуемым был конец, умирает последней. – Роза, почему, почему так быстро? Так легко уходишь? Я же не прощу тебя. Роза, я тебе еще многого не рассказала. Я же говорила, что, если ты умрёшь, я тебя убью! Не надо сейчас уходить… – Лия склоняется над телом Розы и прижимается всей силой. В горле стоит противный ком.

Солнце все светит, блестит в глазах Лии. А Роза лежит, раскинув руки по сторонам, словно вдыхая каждый миллиметр жизни. Холмы стали на тон ярче, а небо яснее. Словно вновь наступило долгожданное лето и на этот раз навсегда. Внезапно начала всхлипывать Динара. Она не очень-то и знала Розу. Динара сама стыдилась того, что неискренне плачет, но плакать нужно, чтобы хотя бы показать трагичность момента. Для Динары Роза была всего лишь одноклассницей, пригласившей свой класс на якобы вечеринку. Роза болела раком, и Динара не смогла отказать. А теперь, прямо перед ней Роза лежит без чувств на сухой траве, в поисках летнего солнца. И Динара… она знает, что лишняя, что ее не должно быть сейчас здесь, и ее слезы лишние. Но она должна пустить свою соленую жидкость, чтобы как-то простить себя.

– Роза, милая, я тебя плохо знаю, прости. Но я бы обязательно узнала. Пожалуйста, не уходи именно сейчас. – Динара хоть как-то пытается вернуть Розу, безнадежно.

– Прости за то, что ударил твоего брата. Два раза, – на Рому посмотрели все. Особенно удивление танцевало в глазах Динары, Микки и Августа.

– Эй, сестренка, ты серьезно? Не шутишь? Но я же. Я же люблю тебя, сестренка. – Даже Марк не в силах бесчувственно стоять. Немного соленой жидкости приукрасили его щеки. Он быстро стирает их ладонями. Никто не должен видеть его слез. Лие стало так больно из-за него, она кинулась обнимать его и плакать. Марк даже не мог ее нормально обнимать от нехватки сил. Его покидает родная душа, он осознал это только сейчас.

Микки начал извиняться за что-то и тоже просить прощения. Август тихо стоял в стороне и не мог понять, какую роль ему выполнить и какие слова произнести. Больше шока и ужаса, меньше сентиментальности. И вот сейчас заговорит многоуважаемый и всегда правдивый Дали:

– Будь счастлива в следующем мире. Да поможет тебе Аллах, – он произнес молитву и хотел дотронуться до лба Розы, но неожиданно: