Привет, Роза

– Кто это? – за дверью раздается сонный взрослый голос, бабушкинский.

– Это я.

– Кто-кто? – еще не окончательно проснулась бабушка.

– Да я! Роза. Кто же еще. Бабушка?

Эта бабушка немного повозилась около двери, чуть-чуть потопталась в нерешительности, но все же открыла.

Милая бабушка открывает дверь и не понимает, что видит перед собой. Она была в белой ночнужке и с растрепанными, уже давно седыми волосами. Напоминает пушистого, еще не проснувшегося кота. Она стоит на пороге и не решается впустить свою внучку. Еще бы! У Розы лицо все мокрое и грязное от черной туши и слез. Рядом какая-то взрослая девушка, от которой мерзко несет за километр, хотя сегодня она была у них в доме и общалась с одним парнем, но сейчас от нее разило, как от свиньи. И кто этот юноша, держащий на спине паренька, руки которого завязаны в бант? Рядом девушка со светлыми волосами и бледным лицом. А что с ее любимым Марком? Почему он устало прижат к стене. Он же не пил? Так надеется бабушка.

Через секунды четыре слышится еще одно торопливое шарканье тапочек. Это вторая бабушка, но уже одетая в халат и с очками на носу. Ее волосы аккуратно спрятаны в платке. Она также неуверенно всматривается в своих внуков. Наверное, думают, что видят галлюцинации. Вообще-то дождь начинается. Ребята стоят не под укрытием, а как раз под небом.

– Бабушки! – будит их Роза.

– Что это с Марком и вашими эм… друзьями? – Последнее словами было выделено с вопросительной интонацией.

– Да это долгая история. Честно, расскажу позже. Может, впустите, все-таки дождь начинается.

– Баааабушки? – Устроил показ собачьих милых глазок Марк. Видимо это всегда срабатывает. Ведь именно на бабушках скользнули добрые улыбки, тающие и теплые.

– Конечно-конечно. Вы же наши пельмешки. – Бабушка с седыми волосами похлопала Розу по спине. – Я – Рина, бабушка со стороны папы Розы, а вон Лонита. – Кивает в сторону второй.

Радушнее приема и не ожидать. Наконец, дождик позади, а спереди лишь большой теплый зал, посреди которого огромный стол, заваленный вкусной едой. Не буду говорить о том, как долго они ели, восхищаясь каждым лакомым кусочком. Они пили вишневый компот, наверное, лучший в их юной жизни.

Две бабушки постоянно переглядывались и хихикали, очень уж они были оптимистичными. Лонита не спускала глаз с Марка. Роза все же уговорила их лечь спать, иначе они устанут, но бабушки хотели знать правду о том, что случилось в лесу. Тогда Роза придумала историю, будто бы эта такая игра: связать одного участника и тащить его до дома. Бабушки претворились, что поверили, но с тяжелым грузом на сердце отправились в свои спальни.

– Они поверили? – спрашивает все та же любопытная Клара.

– Нет. Зато они поняли меня.

– Класс.

– А вы не думали о том, что в палатках остались Микки, Карина и Август? – Голос Дали вовремя.

За окном все завывал ветер, дождинки подавно обсыпали собой большие окна дома. В зале различались тихие голоса Розы, Клары и Дали. Самым громким голосом был дождь. Он барабанил, не оставляя пустого места на стекле. Молния ослепительным мгновением проникала в затемненную комнату, а гром оглушал всю тишину, заставляя вздрагивать Лию. Она пока не могла признать тот факт, что всю боль, предназначавшуюся ей, принял совершенно другой человек. Немного шоковой терапии, горькой правды и осознания реальности были уже на подходе в ее голове. Да, она знает, что нравится Марку, но чтобы на столько. Это походило на нереалистичное кино со спецэффектами и прочей фальшивостью, но все было намного серьезнее. Все уже произошло. Она наблюдает за Марком, который прижался к креслу.

– Это проблема, – печалится Роза. – Увы, начался дождь. Мы не сможем туда пойти.

– Вы собирались идти обратно? – ужасается Клара. – С таким-то рыжим психом, девчонкой, боящейся до смерти темноты, не в обиду, Лия, и, Роза, тоже не в обиду, но ты больна.

– Я знаю. Осведомлена лучше тебя.

– Как ты можешь так говорить? – Лия приходит в себя. – Все из-за тебя. Ты напилась, как последняя свинья. Когда уже повзрослеешь? У тебя уже есть ребенок, но ты сначала себя воспитай. Ты ужасная. Я не могу понять, никогда не могла, почему родители тебя возвышают. За что так любят?

Клара молчит. Пока не может произнести слова.

Тишину лучше всего может разрешить клоун. А он у нас уже имеется, правда связанный непонятной лентой и без красного поддельного носа.

– Ребят, развяжите, – произносит он. По правде говоря, он и сам прекрасно выпутается из этого бантика. Он так и делает. Выпутался назло испуганной Кларе.

– Мы вызовем полицию, – угрожает как раз-таки испуганная Клара. Не на шутку боится рыжих психов.

– Ребят, я все объясню, не надо никакой полиции.

– Ага, так мы тебе и поверим.

– Поверим, – вездесущий голос Дали прорывается сквозь чернеющий лес испуга и недоверия. Произнеся единственное слово, то есть глагол, даже гром прогремел.

Услышав снова голос Дали, Роза посмотрела на него со всей злостью. Ее раздражало его поведение, она никак не могла его понять, но не спорю, ей он был ужасно интересен.