Привет, викинги! Неожиданное путешествие в мир, где отсутствует Wi-Fi, гель для душа и жизнь по расписанию

Она останавливается, наклоняется, опирается руками о колени и, должно быть, выхаркивает из себя всю никотиновую смолу, накопившуюся за все время преданного курения Marlborough Lights.

– Постойте! – она поднимает руку, все еще с головой между ног, и смачно плюется в последний раз. – Подождите меня… Вот, так-то лучше…

– С тобой все хорошо? – озабоченно спрашивает Мелисса.

– Нормально, – машет рукой Триша, восстанавливая дыхание и кашляя – на этот раз «деловито», словно продолжая начатое. – Если что, у меня есть еще одно легкое! Инге сказала, что вы, возможно, тут… Так что нам наконец-то можно решить все споры…

Она не уточняет, кому пришла в голову эта мысль – ей самой или Инге.

– Ну вот я и пришла!

Я рада, что она снова со мной разговаривает. И мне тоже хочется разобраться с ней. Но разве сейчас самое время? Правда?

– Знаешь, Триша, я очень, очень сожалею из-за ситуации прошлым вечером, но мне просто нужно сейчас поговорить со своей сестрой. Не могла бы ты на какое-то время оставить нас одних?

Влага проникла до моего нижнего белья.

Я так и знала, что снова намочу трусы…

– Нет ничего такого, чего бы ты не могла говорить мне в присутствии Триши, – сухо произносит Мелисса.

Она что, шутит?

– Я понимаю, ты сердишься на меня, Мелисса, – начинаю я и добавляю: – И ты тоже, Триша. – Потом снова поворачиваюсь к сестре. – Но не могли бы мы поговорить только вдвоем?…

Она ничего не отвечает, поэтому я пытаюсь снова обратиться к Трише:

– А ты бы могла вернуться домой, Триша…

– Почему бы не вернуться тебе, – начинает Мелисса.

– Прости!

– Ты возвращайся! Если проблема в этом, Элис

.

Ага, уже проблема…

– Просто уходи, если хочешь уйти, Элис, – продолжает Мелисса. – У тебя это так хорошо получается: уходить…

Я открываю рот, подыскивая ответ.

Все равно что занятие по пассивной агрессии. Она использует мои же аргументы против МЕНЯ… Я создала чудовище!

– Так, хорошо, ситуация понятна, – говорю я. – Пассивно-агрессивное общение. Докладываю, Элис на место прибыла. Я понимаю, что ты сердишься на меня, но я никуда не пойду.

– И я тоже, – говорит Мелисса.

– И я, – добавляет Триша, хотя и с некоторым сомнением. – В основном потому, что мой организм не вынесет еще одного марш-броска под дождем без отдыха.

Шатаясь, она бредет к лодке.

– Ну ладно.

Не так я представляла себе сцену примирения.

– А Инге не возражает? – пробую я зайти с другой стороны. – Против того, что все вдруг ушли на прогулку? Перед ужином?

Я все еще надеюсь вразумить их, обратившись к их лучшим качествам – или к их желудкам. Заодно я не могу удержаться от воспоминаний о том, как меня бесило, когда я готовила дома еду, а все вдруг решали именно в этот момент разойтись по своим делам.

– Не-а, – Триша поднимает ногу и едва не упирается мне в лицо своей задницей, перемахивая через борт лодки с удивительной легкостью для своих… пятидесяти? Шестидесяти лет?

– Сегодня еду готовил Магнус, и она немного… подгорела. Мы поели немного, а потом Инге сказала, что мы можем прогуляться, если хотим. И прошептала, что оставит для нас хлеб с сыром на потом.

Не буду лгать – мысль об этом сыре возбуждает меня, несмотря на наше текущее затруднительное положение. Мой мир грозит разлететься на куски, а меня приводит в восторг сыр? Я точно изменилась.

– Инге пошла купать детей. И Магнуса. Что странно… – добавляет Триша немного брезгливо, очевидно, полностью излечившись от своей страсти, наблюдавшейся в начале недели.

– Ну что ж, тогда все в порядке, – деловито замечает Мелисса.

– А ты скажешь, куда мы вообще направляемся? – спрашиваю я, но она мотает головой.

– Всему свое время. Придержи свой хобот, Дамбо, – все, что она отвечает.

– То есть ты хочешь, чтобы мы погребли с тобой куда-то посреди Скандинавии?

– Нет, – поправляет меня она. – Что касается тебя, Элис, то я хочу, чтобы ты вылезла из лодки и пошла домой. Но поскольку я этого не дождусь, то все равно поплыву. Довольна?

– Довольна, – бормочу я.

– Вот и хорошо. Все по местам! – объявляет она, погружая весло в воду и знаком приказывая мне сделать то же самое.

– А разве это говорят не в поездах? – спрашиваю я.

Она бросает на меня укоряющий взгляд. Я затыкаюсь и гребу.

Триша тоже молчит, хотя не столько от неловкости ситуации, сколько приходя в себя после чрезмерного напряжения. Но она обращается с рулем на удивление легко, с ловкостью, свидетельствующей о том, что ей уже приходилось этим заниматься. И даже как будто она знает, куда мы направляемся.

Вода покрывается рябью, и лодка теперь качается гораздо сильнее, чем раньше.

Буря. Точно будет буря.