Привидений почти не бывает

И когда пробужденный этими словами американец открыл глаза, все было кончено. Сверху на нем сидел Васька Буслаев, окончательно закрепляя кляп, сбоку Добрыня Никитич пристегивал наручники к кровати (в наручниках, естественно, уже были американские руки), снизу Вещий Олег загибал мизинцы ног арестованного тройным морским узлом по методу ходзе-дзюцу, у окна Вольга Всеславич превращался обратно из волка, чтобы полиция не могла связать с ним следы волчьих зубов на лодыжках арестованного. Микула Селянинович с сожалением засовывал в карман любимый «Вальтер Р22Т» – не пригодился. Сухман-богатырь с интересом оглядывал сейф. Слегка запоздал только Илья Муромец, потому что он уже проснулся и был в ду́ше. Весь в каплях и пристойно обмотанный маленьким полотенчиком вокруг могучих чресл, он грозно спросил:

– Ну что, подозреваемый, запираться будем? Или как?

– Ммм, – промычала жертва.

– Илюха, через кляп ему сложно разговаривать, – заметил Васька Буслаев. – Пусть лучше молчит. Снега нас подняла, Снега пусть и отвечает.

– Доложить обстановку, – приказал Илья Муромец, старавшийся поменьше шевелиться, чтобы не свалилось полотенце.

– Докладываю: американский подданный Джек Холт, США, штат Флорида, занимается в Праге противоправными действиями: похищает пражских привидений – национальное достояние чешского народа. И незаконно переправляет их в США с целью переработки на гамбургеры и кока-колу.

– О-о! – позеленел Вольга Всеславич и помчался в ванную.

– Вот потерпевший, спасенный мной из временного заключения в следующем техническом средстве. – И Снежка указала на Практиканта и ноутбук. – Это привидение деревни Иржиков Вршек большой исторической и художественной ценности было нагло сперто обвиняемым вчера вечером. Но оно не растерялось и начало чихать…

– Достаточно, – прервал Илья Муромец. – Все очень четко изложено. Я ничего не понял. Потерпевший, изложите дело.

– Пан богатырь, умоляю, спасите прекрасную пани с могильной плитой! – воскликнул Практикант, чем совсем сбил с толку бедного Илью.

– Они все в сейфе, – указала Снежка.

Из сейфа послышалось слабое бряканье.

– Это гремит ее могильная плита… – в умилении прошептал Практикант и обнял сейф.

– Все с ума посходили, – почесал макушку Илья. – Или только я?

– Франц Кафка еще и не то описывал, – заметил Васька Буслаев. – Илюха, можно я слезу с обвиняемого? А то он уже какой-то плоский сделался.

– Слезай, конечно!

Васька поднялся. На лежавшем американце остались отчетливые рельефные следы Васькиных монументальных форм.

– Ничего, разойдется, – Васька попытался их разгладить, но тщетно. – Сам виноват – нечего было со Снежкой связываться.

Микула Селянинович тем временем любовно оглаживал сейф, откуда неслись ликующие звуки – бряканье, щебетание и какие-то слова.

– Эх, отмычки дома оставил, – бормотал он. – Кто же знал, что в законопослушной Праге мне придется банк брать…

– Прострели замок «вальтером», – посоветовала Снежка. – Привидения внутри уже не живые, им не повредит.

– Никто не знает, как современная пуля подействует на древних привидений, – возразил Вольга. – А вдруг туда в сплав серебро добавили?

– Тогда попробуй моей резинкой для волос, – предложила Снежка.

Микула скептически взял мягкую разноцветную тряпочку, повертел, покрутил, потыкал… раздался щелчок, и дверца сейфа откинулась. Оттуда вывалилась радостная толпа: Монах-с-головой-под-мышкой, два очень симпатичных пана, всклокоченный старикашка, молодой человек с неприятным выражением лица и пермская девушка с могильной плитой.

– Я знала, что ты меня спасешь! – бросилась она на шею Практиканту, по пути уронив плиту на ногу Илье Муромцу.

– Э-э… не совсем чтобы я… – начал было честно излагать дело Практикант, но Снежка перебила:

– Конечно, он! Кто героически чихал в ноутбуке?

– И что теперь делать? – Илья потер ушибленную ступню. – Отдать преступника пражской полиции? Есть ли в чешском законодательстве статья «За похищение привидений»?

– А давайте послушаем обвиняемого, – предложил Васька. – Обвиняемый, честно тебя предупреждаю: если будешь орать, получишь по кумполу железным люком, который держит вон та прозрачненькая девчонка.

И выдернул кляп. Джек Холт прокашлялся, прочихался и…

– Женька! – изумленно завопил Микула Селянинович, отвлекаясь от сейфа. – Какой американец! Это Женька Шмаков по кликухе Шмяк из Первоуральска, мы с ним служили под Курском – помнишь, наша рота урожай убирала, и ты с дерева шмякнулся? На фига ты спер чужие привидения?

– Я есть американский подданный, – строго сказал Джек Холт. – Я должен связаться с американским посольством. Нападение на американского подданного есть серьезный дипломатический скандал.

– Ой-ой, как мы скандала напугались! – презрительно сказал Васька. – Вся наша жизнь – сплошной скандал. Сейчас мы и тебе его организуем: называется «незаконный вывоз из страны исторических ценностей». Илюха, звони чешскому министру культуры, или как тут он у них именуется.

– Лучше президенту, – поправил Вольга.