Привидения являются в полдень

— Только я никак не могу понять… — Катя вдруг почувствовала, что ее тошнит. Тошнило от волнения, от холода, от запаха табака. Тошнило от всех этих рассказов. Она сглотнула слюну, переждала минуту и снова заговорила: — Я никак не могу понять, почему он убил только тех, кто был на контрольной? Ведь ни Лика, ни Лена ему ничего подобного не говорили! Ничего похожего на то, что ему сказала Ирка!

— А он просто подстраховался, — пояснила Оля. — Не поняла? Он решил — раз Ирка догадалась только потому, что была на контрольной, так почему бы не догадаться и всем остальным? Ведь все они слышали его неосторожный треп!

— А он не мог подумать, что и мы могли знать об этом? — возразила Катя. — Ведь мы все были знакомы! Почему бы девочкам не поделиться таким рассказом Димы? Почему он не боялся, что Ира рассказала о своих предположениях нам всем?

— Тогда ему надо было убить тебя, а тебя он любит, насколько я поняла… А я… Что я? Я всегда была за бортом, всегда вне игры. То, что кто-то мне что-то расскажет или я кому-то что-то скажу, это для него было просто невероятно… Он только не знал, что я могу рассказать. Ведь он понятия не имел, что я знакома с Алешей… На суде он меня видел, но, наверное, подумал, что я пришла из-за него… Или не знаю, что он там подумал… Может, знал, что мы с Алешей из одной школы… Короче, он ведь думал, что я не знаю текста, понимаешь? И не знаю про его болтовню. Даже если бы я знала про историю Алеши, я все равно бы ничего не поняла. А девчонки из класса знали только про текст и его болтовню. Они даже не догадывались, что потом Дима на самом деле кого-то посадил вместо себя… А что касается Алеши… Он знал только свою собственную историю. И Дима, таким образом, мог ничего не бояться! А ты… Ты ведь вообще ничего не знала! Текста у тебя не было, на той контрольной ты не была, про Алешу не слыхала… Так зачем ему тебя убивать, тем более что он тебя любит?

— Что это за любовь такая… — прошептала Катя. Она встала со скамейки и заходила по прогнившим доскам беседки. — Нет, это не любовь… Он ведь мне говорил, что дедушку тоже любил… И это не помешало его убить… Слушай, Оля, не знаю почему, но я тебе верю! Может, это даже дико покажется, что я так сразу поверила, ведь я живу с Димой и столько лет его знаю… И все эти годы он делал мне только самое хорошее… Никогда не причинил зла. И все же я тебе верю… Мне только кажется, что с этим убийством все не так просто для Димы… Знаешь, у него сложная судьба.

— Меня его судьба больше не волнует, — резко ответила Оля. — Я хочу подумать о своей собственной! Мне плевать на Диму и на его страдания! Я все знаю про его мать-шлюху! Видела ее на суде! Он рассказывал про нее Алеше! Алеша ему сочувствовал! Зря! Зря он сочувствовал! Мать — проститутка, сын — убийца и вор! Поделом ему!

— Алеша жалел его?! — резко остановилась Катя. Теперь она стояла прямо под тонкой струйкой воды, льющейся в щель на крыше беседки, но даже не сразу это заметила. — Ох, зря он его жалел! И не потому, что жалеть было не за что! Очень даже было за что его жалеть! А только Дима жалость воспринимал как оскорбление! Всегда! Всю свою жизнь! И только недавно у нас был разговор на эту тему. Он как раз впервые рассказал мне про свою мать и очень просил меня не жалеть его… Есть люди, которые жалости не выносят. Они убить готовы за жалость!

Оля подняла голову, посмотрела на нее. Достала сигареты, чиркнула зажигалкой. Пламя осветило ее лицо — залитое дождем или слезами… Потом в темноте остался только огонек ее сигареты. Оля сказала:

— Он и убил Алешу. Убил сперва один раз, тогда, когда засадил его… И теперь. Я знаю, что он его убил. Где бы Алеша ни был, он дал бы мне знать о себе, если бы был жив. Он молчит. Все сроки давно прошли. Я не знаю, что там видел твой Ричард, когда вошел в притон, но Алеша был мертв. Поверь моему сердцу.

Теперь Катя молчала, ей нечего было сказать. А Оля курила, неторопливо затягиваясь сигаретой, и в этом размеренном движении огонька в темноте было что-то очень страшное. Она молчала, и в какой-то миг Кате вдруг показалось, что Оля исчезла, больше нет ее, остался только этот странный огонек в темноте, который движется сам по себе — то вверх, то вниз…

— Мне осталось рассказать совсем немного… — Оля наконец подала голос. — Как только я узнала про гибель этих девушек, я сразу стала подозревать Диму. Тогда и убийство старика прояснилось. Я все рассказала Алеше. Он хотел поговорить с тобой. И в то же время боялся. Пойми, он думал, с одной стороны, что ты — сообщница Димы. Не могла ты ничего не знать, живя с ним! Или же ты — слепая!

— Я была слепа, — согласилась Катя. — Слушай, так я что — первая пришла к вам?! А вы хотели встретиться со мной, чтобы предупредить меня?! А я… Я пришла и заявила, что опасность миновала… Представляю себе, как ты потешалась надо мной!