Привидения русских усадеб. И не только…

Большинство английских по типу духов приходских храмов обитают в Петербурге. После гибели Александра II фрагмент набережной Екатерининского канала, в частности булыжники мостовой, на которые упал истекающий кровью император, были перенесены в храм Спаса на Крови, однако призрак убитого предпочел явиться на место покушения. Призрак строителя Исаакиевского собора Огюста Монферрана темными ночами прогуливается по его ступеням и между колоннами. Покойный академик И.П. Павлов был замечен в советские годы в Знаменской церкви.

До революции монастыри почти не фигурировали в рассказах о привидениях, за исключением не учитываемых нами явлений святых. Сами монахи терпеть не могли даже малейших намеков на визиты умерших людей. Английские аббатства обрели мистический ореол после своего осквернения в Тюдоровскую эпоху и в ходе дальнейшего разрушения. Та же участь ждала и русские обители, вот почему байки о черных монахах и других призраках распространились уже в наше время. О них мы поговорим в соответствующем разделе книги.

Фальшивые привидения

Не только американские шпионы умеют имитировать визиты с того света. Мошенники, занимавшиеся этим в корыстных целях, ловко пользовались сложившейся репутацией нечистых мест. Рассказы о них я решил поместить в отдельную главку.

Одним из первых рассказал о проделках фальшивых духов В.И. Даль. Кастелян польского замка, где ночевал русский эскадрон, запугивал гусар местным домовым. Наши бравые вояки были сконфужены: непонятный стук в офицерской комнате не давал им уснуть. К счастью, с ними был молодой врач Даль. Случайно обнаружив, что домовой успокаивается, когда в конюшне нет лошадей, Даль отправился туда ночью с парой эскадронных буянов и устроил пьяный дебош. Наутро он указал насмерть перепуганным офицерам на «акустическую точку» в их комнате, в которой был отчетливо слышен топот лошадей и прочие звуки из конюшни. Так был посрамлен плутоватый кастелян.

В рассказе Е.А. Баратынского «Перстень» (1830) мистически настроенного героя разыгрывает любимая им дама и ее сообщники. Они выряжают призрачной «тенью» мальчика и несут сзади него фонарь. В «Белом привидении» Загоскина жертвой розыгрыша вновь становится русский офицер. Он не только победоносно разоблачает мошенников-итальянцев, облюбовавших для визитов «призраков» дворовый флигель, но и подобно Далю ставит собственный эксперимент, прикинувшись духом самоубийцы.

Загоскин описывает в деталях способ обмана, к которому прибегали итальянцы: «Они оба были одеты одинаким образом и оба с потайными фонарями. Когда один из них, начав идти вдоль первой комнаты, доходил до стены, которая отделяла его от второго покоя, то в ту же минуту прятал огонь и, ударив кулаком в стену, выбегал в коридор; потом, войдя в третью комнату, прижимался к стене. Второе привидение, услышав сигнал, открывало свой фонарь и начинало идти мимо окон до самой стены третьего покоя, из которого продолжало эту прогулку опять первое привидение, и так далее, до конца флигеля. Все это было у них так улажено, что всякий подумал бы, что мимо окон прошла одна и та же фигура, и со двора решительно невозможно было заметить этого обмана». Романтические призраки – все эти белые фигуры, проплывающие по воздуху, светящиеся, шелестящие, стучащие, тем паче бесшумные, – с легкостью поддаются имитации.

Герой рассказа Н.А. Бестужева «Шлиссельбургская станция» (1830-е) в лучших просветительских традициях сохраняет присутствие духа в доме с привидениями, в то время как вокруг него падают в обморок дамы и скачут в ужасе суеверные священники. Откуда же взялись напугавшие их «призраки»? Громкие стуки – плод мистификации хозяйки дома, грохот в печной трубе произвел аист, провалившийся туда вместе с гнездом, и от него же исходили жалобные стоны. У Санглена, если помните, стоны издавал толстый патриот. Вероятно, они с аистом чем-то схожи.

Лесков в рассказе «Привидение в Инженерном замке» (1882) упоминает целый ритуал посвящения юных инженеров. «Старики» пугали их призраком императора Павла I (о нем речь впереди), обитающим в мрачном петербургском дворце. Один из баловников, открыв неизвестный лаз в спальню покойного императора, каждый вечер показывался в ее окне, выходящем на Садовую улицу, накрытый простыней, и пугал суеверных прохожих. Вновь отметим, как мало аксессуаров требуется для подделки стереотипной белой фигуры.

В этом же рассказе священник вразумляет юношей, напуганных привидением умершего генерала, обращаясь к ним с толстовским назиданием: «Это серый человек, – он не в полночь встает, а в сумерки, когда серо делается, и каждому хочет сказать о том, что в мыслях есть нехорошего. Этот серый человек – совесть: советую вам не тревожить его дрянной радостью о чужой смерти».