Привилегия женщин

«Ну, и в таких обстоятельствах она не может удержаться и не поводить за нос парня! — с какой-то непонятной досадой подумал Алекс, глядя, как Мэри с собеседником спускается с трибуны и уходит из зала. — В буфет, наверное, пошли — перерыв скоротать. Кто же это такой, интересно? Надо позвонить Джефу, пусть подъедет — мне же не разорваться на двоих-то».

С Джефом они были напарниками, долгое время работали вместе, страховали друг друга, а теперь Джеф помогал ему иногда, выполняя какие-то поручения здесь, в России, где временно задержался. Это обстоятельство делало Джефа незаменимым в некоторых ситуациях — как сегодня, например. Поручив ему слежку за парнем, заговорившим с Мэри, Алекс надеялся к утру иметь полную картину — кто, откуда, что надо.

Мэри

Я давно не говорила о танцах с кем-то, кроме Марго, и это оказалось так увлекательно и легко, что мы едва не прозевали начало финальных соревнований. Сергей то и дело черкал ручкой в небольшом блокноте, задавал вопросы и внимательно выслушивал мои ответы. Я же вошла в раж — говорила без умолку, как будто до этого несколько месяцев страдала отсутствием голоса, а теперь стремилась наверстать.

Уже сидя снова на трибуне, я вдруг почувствовала легкий холодок, пробежавший по спине вдоль позвоночника — такое чувство частенько сопровождало у меня ощущение внезапно появившейся опасности. Но что могло случиться со мной здесь, во Дворце спорта, где полно народа и охраны? А противное ощущение не оставляло, и даже ладони вдруг стали влажными. Черт, что же это со мной такое?

Я обвела взглядом трибуны, но, разумеется, в такой толпе, даже если что-то и есть подозрительное, я вряд ли это разгляжу. Но ощущение чужого взгляда, напряженно следующего за мной, не проходило. Это паранойя, не иначе.

— Ты кого-то ищешь? — моментально отреагировал на мои ерзания по сиденью Сергей, и я встрепенулась:

— Н-нет… просто… показалось, что увидела знакомую.

Он, кажется, удовлетворился этим ответом и продолжил шепотом задавать вопросы, а я так и не могла отделаться от ощущения, что меня кто-то разглядывает, как муху в микроскоп.

— А ты сама давно не танцуешь? — мы успели между сигаретами и кофе перейти на «ты», и это сильно облегчило общение и мне, и ему.

— Давно. Если считать по турнирным меркам, так вообще вечность.

— Жалеешь? — в его голосе мне вдруг послышалось сочувствие.

— Сейчас уже почти нет.