Прививка от космоса

- Хорошо, - кивнул Рик, оторвав взгляд от Саши.

Видимо, понял, что Саше в таком состоянии ничего поручать нельзя.

- Давайте лучше я скафандром займусь, - сказала Маша. - А Рик с Генрихом пусть в шахту сходят, трос закрепят.

- Не возражаю, - кивнул Юити.

19.

Мое третье восхождение оказалось самым легким из всех. Я вышел на середину шахты, Генрих и Рик закрепили на поясе моего скафандра специальное кольцо, пропустили сквозь него трос, тянущийся с лебедки, установленной на поверхности, нижний конец закрепили на дне шахты и натянули трос.

- Кажется, готово, - сказал Генрих. - Рик, проверь, я нигде не напортачил?

- Вроде нигде, - ответил Рик через минуту. - Отходим?

- Отходим, - согласился Генрих.

Они отошли в шлюз, я помахал им рукой и крикнул:

- Поехали!

Высоко подпрыгнул и включил антиграв.

Верх и низ поменялись местами, сила искусственной гравитации потащила меня вверх вдоль троса. Вектор тяги был не совсем вертикальным, меня начало сносить в сторону, трос натянулся и задребезжал, не позволяя мне приблизиться вплотную к стене. Вскоре натяжение ослабло, я почувствовал, что меня тащит в другую сторону, потом снова началось дребезжание, вот оно достигло пика и опять начало ослабевать…

В общем, я довольно быстро поднимался вверх, трос не позволял сильно отклоняться от вертикали, нагрузка на него была вполне приемлемой, можно было не опасаться, что он оборвется, я врежусь в стену шахты и запрыгаю между стенами как мячик для пинг-понга. Самое опасное для меня сейчас - не заметить конца путешествия и врезаться на скорости в ледяную пробку. В принципе, трос проходит через тоннель, проплавленный в пробке, до самого конца, но с другой стороны, я совсем не уверен, что помещусь между стеной тоннеля и тросом. Как бы не растерло меня по ледяной стене…

Я начал потихоньку уменьшать скорость подъема. И вовремя - отраженный свет налобного фонаря с каждой секундой становился все ярче. Потолок приближался.

Вскоре я завис метрах в пяти под потолком шахты, выше подниматься опасно - антиграв может не выдержать близости большой массы. Интересно, сумею я с разгону влететь в узкую часть шахты?… Пожалуй, можно попробовать…

- Генрих! - позвал я. - Ослабь трос, пожалуйста.

- Сейчас, - отозвался Генрих. - Погоди минутку… так нормально?

- Вроде нормально, - сказал я.

- Ты уже наверху?

- Да, последний рывок остался.

- Осторожнее, - сказал Генрих. - Падать высоко.

- Сам знаю, - буркнул я.

Мысленно перекрестился и подал на антиграв полную тягу.

Меня с силой швырнуло на потолок шахты, в узкую щель между тросом и ледяной стеной. Стоило мне влететь в эту щель, как тяга мгновенно пропала, скорость начала быстро падать, но это даже хорошо, потому что щель становится уже… Есть!

Я уперся в стену локтями и коленями, движение затормозилось и когда оно на мгновение остановилось, я вогнал в стену два ледоруба. Поднял голову и увидел глаз Одина.

До выхода из колодца осталось совсем чуть-чуть, всего-то метров десять. Самый последний рывок.

Глубокий вдох, выдох и вперед, ниндзя, лягушачьими прыжками по скользкой стене. Несколько десятков быстрых движений и вот она, лебедка. Только не ткнуть в нее ледорубом, вряд ли ей это повредит, но все же не стоит.

Я нелепо вывернул руку и уцепился за лебедку локтевым сгибом. Теперь аккуратно воткнуть ледоруб, затем второй, опереться коленями на скользкий лед, и очень-очень аккуратно отцепиться от троса. Самое главное сейчас - не потерять равновесия и ни в коем случае не загреметь в шахту, потому что страховки уже нет. Лучше крепко держаться за лебедку и даже не пытаться встать.

- Готово! - крикнул я. - Я наверху. Выводите Машу.

20.

Поднимая Машу, я выяснил, какие корабли висят у причала в данный момент времени. Список полностью обновился, теперь в него входили "Карибская принцесса", "Артбот", "Адмирал Юмашев", "Черное утро", "Санта Мария", "Ленинград", "Гангут" и "Князь Пожарский". Как и в прошлый раз, выслать на поверхность полевого робота все корабли отказались категорически, но принять пассажира сразу согласилась "Карибская принцесса". Вот и отлично.

Оказалось, что у лебедки, изготовленной Генрихом, в коробке не две передачи, а три, так что Машу я поднял быстрее, чем рассчитывал, всего-то за двадцать минут. Сильно устали руки, но это даже полезно - после физических нагрузок последних дней мышечная атрофия мне не грозит, по крайней мере, в ближайшее время.

Маша осторожно выбралась на поверхность, я усадил ее на лед, убедился, что она крепко держится за лебедку обеими руками, и минут пять инструктировал, как управляться с лебедкой и как подавать сигнал СОС.

- Все понятно, - сказала Маша, когда я замолк. - Ты молодец, Алекс, ты такой молодец, что даже сам не представляешь, какой ты замечательный, я и не знала, что такие люди бывают. Рискнуть жизнью ради шестерых незнакомых людей… Жалко, что тебя поцеловать нельзя.

- Ты меня уже поцеловала, - улыбнулся я. - И не только поцеловала. Слушай, а хочешь, я тебя подожду? Поднимешь Генриха, потом вместе полетим…