Прививка от развода

В теме самосовершенствования есть метод «маленьких шагов». Суть его в том, что если каждый день учить иностранный язык по десять-пятнадцать минут, то через год будешь способен вполне сносно читать и изъясняться. Если каждый день делать десятиминутную зарядку, то с возрастом будешь иметь хорошее здоровье. И так далее. Главное делать нужные действия каждый день. Таким же образом наполняйте «семейный банк любви». Это несложно. Крепко обнять малыша перед садиком и сказать, что будешь скучать по нему, узнать у сына-подростка, почему он предпочитает одну музыкальную группу другой, сделать математику с третьеклассником: «О, интересную тему вы проходите, мне тоже неплохо бы освежить память» (но ни в коем случае не говорить «какой ты глупый, сам разобраться не можешь, что ли?»), прийти на концерт дочери в музыкальную школу, умирать от скуки, слушая заунывное пиликанье юных скрипачей, но сказать, что она молодец, потому что старается играть всё лучше и лучше.

«Доброе слово и кошке приятно».

© Русская пословица.

Ваше время и внимание нужно детям пока они маленькие, иначе они худо-бедно приспособятся обходиться без вас. И тогда уж не удивляйтесь, почему, став взрослыми, дети не звонят и очень редко навещают.

В книге Дейла Карнеги «Как приобрести друзей и оказать влияние на людей» есть небольшой рассказ «О чём забывают отцы» У. Ливингстона Ларнеда, он был взят из популярного издания того времени. Рассказу почти сто лет, но я хочу, чтобы вы его прочитали.

«Послушай сын, я говорю это сейчас, когда ты спишь. Щека лежит на маленькой ручонке, светлые кудри прилипли к влажному лбу. Я тайком прокрался в твою комнату. Всего несколько минут назад, когда я сидел с газетой в библиотеке, меня охватила волна раскаяния. Я пришел в твою спальню с повинной.

Я подумал о том, что был слишком строг к тебе. Я отругал тебя, когда ты собирался в школу, потому что ты едва ли коснулся лица полотенцем. Я отчитал тебя за то, что не чистишь ботинки, зло прикрикнул на тебя, когда ты бросил свои вещи на пол.

За завтраком я тоже нашел, за что тебя поругать. Ты что-то пролил, глотал пищу большими кусками, клал локти на стол и намазывал слишком много масла на хлеб. А когда я спешил на свой поезд, а ты, уходя гулять, обернулся, помахал мне рукой и крикнул: «До свидания, папочка!», я, нахмурившись, бросил в ответ: «Расправь плечи, не сутулься».

Вечером повторилось то же самое. Проходя мимо, я увидел, как ты, стоя на коленях, играешь в шарики. На чулках уже образовались дырки. Я унизил тебя при твоих друзьях, когда ты брел впереди меня по направлению к дому. Чулки были дорогими, если бы ты сам платил за них, то был бы более аккуратным.

Слушай сын, что говорит тебе отец.

Помнишь, как позже, когда я читал, сидя в библиотеке, ты робко вошел и посмотрел на меня с какой-то болью в глазах. Я бросил на тебя взгляд поверх газеты, нетерпеливый и недовольный, что мне мешают. Ты нерешительно стоял в дверях. «Чего ты хочешь?» – пробурчал я.

Ты, ничего не сказав, стремительно бросился ко мне, обвил руками мою шею и поцеловал. И твои ручонки сжались с любовью, которую Бог разжёг в твоем сердце и которую не может притушить даже пренебрежение. А потом ты ушел, и я слышал, как ты поднимаешься по ступенькам.

И в этот момент, сынок, газета выпала у меня из рук и жуткий, парализующий страх охватил меня. Что же сделала со мной привычка? Привычка отчитывать, выискивать ошибки, делать замечания. Это не потому, что я не люблю тебя, а потому, что слишком много жду от ребенка. Я оцениваю тебя мерками своих лет. А в тебе, в твоём характере так много хорошего, замечательного, искреннего. Твое маленькое сердечко похоже на огромный диск солнца, встающего над дикими холмами. Я увидел это в твоем внезапном порыве, когда ты подбежал и поцеловал меня перед сном. И сегодня больше ничего не имеет значения, сынок. Я пришел в темноте к твоей кровати и, пристыженный, встал на колени.

Это недостаточное искупление. Я знаю, что ты не понял бы все то, что я сейчас тебе говорю, в часы бодрствования. Но завтра я буду настоящим отцом. Я буду твоим закадычным другом, буду страдать, когда ты страдаешь, и смеяться, когда ты смеёшься. Я прикушу язык, когда с него будут срываться нетерпеливые слова. И буду повторять как заклинание: «Это всего лишь мальчик, маленький мальчик!»

Боюсь, я представлял тебя взрослым мужчиной. Теперь, когда я смотрю на тебя, сынок, устало свернувшегося в своей кроватке, я вижу, что ты всё ещё ребёнок. Еще вчера мать носила тебя на руках, и твоя головка лежала у нее на плече. Я требовал слишком многого…»

Дейл Карнеги добавляет от себя: «Взрослые так часто бывают невнимательны к своим детям, из-за занятости собственными проблемами. Даже порой забывая о том, что когда-то они тоже были детьми и на тот момент смысл их жизни, и их каждодневного существования, заключался в выражении большой и чистой любви к своим родителям!»