Приворотное зелье на единственную (СИ)

Он медленно ласкал женщину, узнавая её по-новому. Она была прежней и совсем другой. Но одно было неизменно - это была самая желанная женщина. Единственная!

Обнял свою царицу и Годеонов.

-- Лиза, жена моя, - шептал он, - ты вернула мне молодость, ты меня вновь сделала мужчиной. За что мне такое счастье?

Мудро улыбалась Лиза, вспоминая, как они поженились в больнице. Родион Прокопьевич не вставал, одна нога была на вытяжке, вторая загипсована. Как он хотел свою женщину, но понимал, что нескоро еще обнимет Лизу, прижмет к себе. Только держал её руку и целовал её. Когда этот день наступил и они остались наедине, Родион Прокопьевич увидел, что Лиза испугалась. У его сильной царицы были свои слабости и сомнения.

-- Ты хочешь уйти от меня? - тревожно спросил он. - Я ведь мало-мальски уже стою на ногах.

-- Нет, Родя, - испугалась еще больше Лиза. - Ну что ты говоришь? Я всю жизнь ждала тебя. Просто последний мужчина, который был у меня, это... Это... Это, когда Мишке было четырнадцать лет. Других мужчин у меня не было. Одна я была все годы. А сейчас мне уже, сам знаешь, сколько лет. Вот я и испугалась...

-- Моя царица, - обнял муж Лизу, - Я знаю, ты вечно молодая. И я тебе не верю, ты такая красавица у меня. Как мужчины могли обойти тебя вниманием?

-- Правда, Родя, правда. Сначала растила Мишу, где уж думать о мужчинах, потом влюбилась в тебя, о других не могла думать. Да и ведьмой, колдуньей звали меня в деревне. Боялись меня мужчины. Я просто все годы любила тебя. И ждала.

-- Ты не колдунья и не ведьма, ты - моя царица, моя жена, - муж погладил её полное белое плечо. - Все у нас будет хорошо.

Все и было хорошо. В их отношениях на первом месте стояла всепоглощающая нежность. Их первая ночь после долгой разлуки была пронизана вниманием друг к другу, любовью и страстью. С той ночи они доверяли друг другу буквально все. Посмеиваясь, Родион Прокопьевич рассказал, почему он несколько месяцев провел за границей.

-- Знаешь, Лиза, меня вдруг перестали привлекать женщины. Не знаю, с чего это произошло. Но я сильно перетрусил. Я отчетливо помню дни, когда это случилось. Криста с Мишкой жили у меня. Я ведь грешным делом думал, что Кристина чего-то подсыпала нам в еду, какой-нибудь химии. В первую очередь, Мишке, чтобы не гулял от неё. А мне, наверно, за компанию. Хотя она не готовила нам есть, а что готовила, то мы с Мишкой не ели. Невкусно было.

-- А компотов она никаких не варила? - задала неожиданный вопрос Лиза. - Или морсов, киселей, словом, напитков.

-- Нет, не помню такого. Она же княжной себя именовала. Куда ей варить! Указания только давала о полезной и здоровой пище.

-- А может, все-таки изменила Криста когда-нибудь своим принципам? Ты что-нибудь брал из её рук, питье какое-нибудь, чай или морс? Может, сок.

-- Нет, Лиз. Не было такого. Я же с Михаилом у Облонских быдлом считался. Чтобы они из своих рук да нашим персонам подали! А почему ты спрашиваешь?

Лиза рассказала мужу, как приходила за приворотным зельем к ней Кристина, хотела приворожить Мишку к себе навсегда.

-- И ты приготовила? - ужаснулся Родион Прокопьевич. - Для Мишки? Ты же всегда была против этого брака.

-- Приготовила, - смеялась Лиза.

-- Ты хотела, чтобы Мишка жил с Кристой? - еще больше изумился муж.

-- Нет, я хотела, чтобы он ушел.

И Лиза рассказала мужу о приворотном зелье на единственную, вспомнила легенду о виноватой Эфире, которая придумала эти слова, чтобы любящие сердца могли найти друг друга и соединиться. Лиза и прошептала их над отваром простой аптечной ромашки, который и отдала княжне Облонской.

-- Это заговоренное зелье помогает мужчине найти свою вторую половину, так говорила мне бабушка Нюша. Если выпьешь его, то никогда ничего у тебя не получится с другими женщинами. Оно так и называется - приворотное зелье на единственную, - окончила свой рассказ Лиза. - Я всегда знала, что у Миши другая женщина будет единственной - не Кристина. Вот и выполнила её просьбу.

-- Да ты у меня настоящий поэт, - улыбнулся муж. - Такие чудесные сказки знаешь. Но одно я понял. Я тоже каким-то образом выпил этого зелья. Мне, наверно, по воздуху оно передалось. С тех пор ты у меня единственная.

-- Наверно, - засмеялась жена.

На другой день, когда уже все немного успокоились, рассказали подробнее свои новости, Лиза и Люба о чем-то совещались на кухне, Годеонов сидел в кресле в прохладном большом зале, тут же на полу, на пушистом ковре, играл с Нюсей Михаил. Он подавал девочке яркий цветной мячик, та кидала его и звонко смеялась. С ней смеялись и взрослые. Родион Прокопьевич все же улучил момент и заговорил о своих планах.

-- Ты вовремя, Миша, вернулся. Мне одному тяжело. Начнем с тобой создавать свою, новую "империю". У меня есть деньги. Я рассчитывал на тебя. Мы будем с тобой партнерами. Никакого долга у тебя нет и не будет.

-- А кому достанется "Империя" Эдуарда? - не совсем понял слова Годеонова Михаил, дочка его интересовала больше.