Привороженные (СИ)

Муж злился, скорее на себя самого и продолжал врать:

— Мне надо в город, появились срочные дела. Извини.

— Что? — она подошла ближе и переспросила, хотя слышала и видела прекрасно.

— Настя, давай отдохнем друг от друга. Ну, я серьезно, — Олег ненавидел себя за эти слова, но поделать ничего не мог.

Весь мир казалось рухнул, беззвучно провалился куда-то в бездну, небо стало серым и внутри всё тоже посерело.

— Если ты сейчас уедешь, то можешь больше не возвращаться, — неожиданно сорвался ультиматум.

Олег немного подумал и бросил на прощание:

— Давай не будем, — и это стало началом конца.

Машина тихо сдвинулась с места. Она смотрела как всё дальше и дальше отдаляется ее силуэт, вскоре и вовсе пропал, растворившись в багряно-красной полоске заката.

Настя не помнила точно сколько вот так истуканом простояла, если бы не Нинка, которая вывела из оцепенения.

— Эй, подруга! Ты чего?

— Он уехал, — с ужасом произнесла она, только сейчас осознав всю степень разразившейся драмы. — Он уехал, — шептала она и пыталась выдавить из себя хотя бы слезинку. Всё напрасно, внутри пепелище и чернота.

Глава 14

— Да пусть катится к чертовой бабушке, — Нинка, как оказалось, давно заметила некоторые вещи, которые лучшая подруга предпочитала не замечать.

Действительно, со стороны виднее. И она сразу же раскусила Олега и просто молчала. В самом-то деле, разве можно о таком говорить: “Знаешь, твой муж похоже редкостная скотина”. Впрочем их семейные дела Нину не касались и ни за что бы она не стала навязывать свое субъективное мнение.

Теперь же, воочию убедившись в том, что была права и интуиция ее не обманула, высказалась.

— Не бегай за ним как собачонка, пусть едет.

Настя воспринимала происходящее заторможено, внутри царил полный штиль, который все же нарушало периодически возникающее сомнение, а самое страшное — точила сердце злость. Она ненавидела Олега, себя, весь мир и каждого причастного к их жизни.

— Я уже ничего не понимаю, — призналась Нинке, продолжая стоять истуканом и растерянно осматриваясь по сторонам. — Что мне делать?

В голосе ее звучал неподдельный ужас и всё это резко контрастировало с долетающим до них шумом вечеринки. Настя оглянулась, надо было возвращаться и со счастливым лицом сесть за стол. Изо всех сил делать вид, будто ничего не случилось, всё как и прежде прекрасно. Как унять тупую ноющую боль, перестать думать, если в этот момент хотелось только одного — разбежаться и разбиться о стены.

Заметив на ее глазах слезинки, Нина поспешила на помощь, понимая насколько сейчас важно для подруги сохранить лицо и не испортить праздник матери.

— А ну-ка вдохнула! — она на собственном примере показала как правильно дышать.

Настя судорожно схватила ртом воздух, он застрял где-то в легких, сдавило будто тисками и выдохнуть нормально не получалось.

— Выдыхай! — скомандовала подруга и хлопнула ее по спине, при этом выровняв той осанку.

Они вернулись за стол и словом между собой не обмолвились.

— А где Олежек? — опять не удержалась заскучавшая тетя Маша, уж очень приглянулся ей муж племянницы.

Настя побледнела и ляпнула что-то несвязное, на выручку ей пришла Нинка.

— Ты лучше скажи, где твой сынок? Правду говорят, что на трое суток в каталажку загремел?

Теперь пришла очередь бледнеть тёте Маше.

— Ерунду говорят, — ответила она резко и с расспросами больше не лезла.

Праздник удался на славу, но пора и честь знать, вечерело после захода солнца быстро и многие спешили вернуться домой до наступления темноты. Гости поблагодарили хозяйку, выпили на посошок, расцеловали в обе щеки и разошлись.

Когда совсем стемнело остались одни лишь горы грязной посуды да объедки. Баба Рая одернула счастливую и витавшую в облаках именинницу, мол, чего застыла, быстро засучила рукава. Екатерина Александровна грустно вздохнула и отложила подарки в сторону.

— Сейчас, переоденусь, — буркнула и зашла в дом.

Настя и Нинка ловко принялись помогать, ликвидируя остатки веселья.

Работа спорилась, когда вдруг маме Кате немедленно захотелось узнать, куда запропастился зять. Настя пролепетала что-то вроде: у него появились неотложные дела и пришлось немедленно уехать.

— Куда же? Поздно же? — недоумевала мать.

— Катерина, не лезь не в свое дело, — успокоила ее баба Рая.

На что Екатерина Александровна еще больше возмутилась:

— Что значит не мое дело? Зять все-таки родной!

Из рук Анастасии выскользнула тарелка и разбилась вдребезги, она неимоверными усилиями глушила в себе желание расплакаться и убежать куда глаза глядят.

В этот раз и Нинка не нашлась, чем бы помочь подруге. Зато баба Рая чувствовала, что не все так гладко и отправила внучку проверить как там прабабушка.

— Смотри, если ртом шамкает — это значит воды просит, — объяснила Раиса.