Привратник

— Увы, после смерти аббата Диквемара церковь не успела забрать коллекцию, и противники «лженауки» ее уничтожили. Однако вера Христова крепка и необорима, и на место павших последователей всегда приходят новые. Отец Башеле собрал новую коллекцию взамен погибшей и передал ее на хранение в Национальный музей Парижа. Разумеется, во славу адептов нехристианского познания ее тоже поспешили спрятать от посторонних глаз в темных запасниках. Нет фактов — нет проблем, как говорится среди бизнесменов от науки. Но в этот раз христианству повезло. В тысяча восемьсот восьмом году Жорж Кювье, осмотрев кости, опознал в них останки крокодила. И предположил, что это просто древнее вымершее животное, предок хорошо известного современного крокодила. После этого находки стали считаться безопасными для светской науки и были обнародованы. Впоследствии выяснилось, что Кювье ошибся, однако повернуть историю обратно оказалось уже невозможно, — усмехнулся Истланд. — Джинн вырвался на свободу. Так родилась наука палеонтология.

— Вы знаете, Кристофер, дорога у нас долгая, рассказываете вы интересно, — улыбнулся Варнак, свесив руку из окна наружу и откинувшись на подголовник кресла. — Так что я не против, готов слушать вас и дальше. Но мне все-таки любопытно, какое отношение имеет вся эта палеонтология к вашему появлению на глухой дороге возле места моего скоротечного отдыха?

— Друг мой, если вы не будете знать самых основ жизни, ее фундамента, ее корней, вы не сможете понять, откуда и почему все произрастает, какие мотивы и желания двигают делами нашего ордена, что побуждает к действиям моих друзей, иных людей, почему я сам поступаю так или иначе и каких ответов жду от вас.

— Ой, не надо о корнях, — попросил Еремей. — Давайте сразу об ответах. Я должен в чем-то признаться? Вы меня в чем-то подозреваете?

— Ну, теперь я могу ответить и на это, — кивнул монах. — Еще в купе поезда я обратил внимание, что ваша собака, друг мой, удивительно умна. Мало того, когда вы вышли для разговора, она попыталась помешать мне продолжить беседу с нашим общим знакомым. Это, должен признать, не очень походило на случайность. Когда вы задерживали в Ростове террориста, пес тоже действовал на удивление разумно и слаженно с вашими поступками. А когда вы погибли, он мгновенно исчез.

— Это случайность, — тут же парировал Варнак. — Плоды хорошей дрессировки.

— Вы даже не отрицаете, что погибли?

— Но я же жив! — широко улыбнулся Еремей.

— Мне было очень жаль вас, друг мой. Говорю честно: глубоко и искренне жаль. Поэтому мы с Дмитрием проявили повышенный интерес к судьбе вашего тела — и вдруг узнали, что вы живы, но находитесь в глубокой коме. Совершенно безнадежной… Из которой вышли буквально через день.

— В медицинской практике такое случается сплошь и рядом, — поспешил предупредить Варнак.

— Вы явно не медик, — настала очередь улыбаться монаху. — Случается — но не с такой скоростью. Вы должны понять, друг мой, что я, будучи христианином и верным служителем ордена Экклезиаста, не мог не обратить внимания на такой случай. Стыдно признаваться в грехе гордыни, но пример аббата Диквемара, давшего рождение целой науке, побудил меня к более серьезному сбору фактов. Я связался с орденом и получил благословение на дополнительные расходы. Поскольку я был занят на станции, то, уж простите, счел возможным просто нанять частного детектива, который уже в первый день порадовал меня отчетом о вашем самочувствии. Вы удрали из госпиталя, друг мой. Удрали, презрев и смерть, и кому, и вообще все, что вынуждает обычных людей после ранения месяцами лежать в постели и носить гипс. Дальше и вовсе все было просто. Ибо следить в Ростове за «Хаммером», как ни странно, на-амного проще, нежели за какими-нибудь «Жигулями». И установить его владелицу тоже труда не составило. А заодно ее оператора мобильной связи, который оказался еще и провайдером, и ай-пи ее компьютера. А поскольку, как вы знаете, весь ваш интернет-трафик идет через наши серверы, старанием некоторых членов ордена мы смогли узнать об интересах владелицы этого адреса.

— А ведь это незаконно, Кристофер, — покачал головой Еремей. — Очень незаконно и неэтично.

— Вы уверены в том, что говорите? — хитро прищурился монах.

Варнак подумал, потом ощупал свои карманы, нашел документы на погибший мотоцикл, чужие права и выбросил их в окно.

— И первое же, что стало известно нам о ваших дамах, друг мой, так это то, что они весьма активно интересуются судьбой археологической экспедиции, разгромленной какими-то вандалами на берегу Акчима, — продолжил Истланд. — После этого моя маленькая попытка добыть для ордена новые факты из скромного интереса моментально перешла в приоритетные темы. Ибо именно наш орден и финансировал данные раскопки.

— Что?! — вздрогнул Еремей и пересел боком, повернувшись к спутнику: — Это организовали вы? Вы-то каким образом оказались здесь замешаны, Кристофер?