Привратник

Миновав украшенную медными завитушками арку, Ильмарранен и его спутница оказались на улице пошире и побогаче прочих. Прохожие презрительно сторонились, надменно косясь на высокого худого бродягу и босую девчонку в лохмотьях. Руал и Тилли приближались, по-видимому, к центру города.

Прошли тесной группкой полдесятка юношей в строгих черных одеяниях и треугольных шапочках, снабженных короткой серебряной бахромой. Им вдогонку поспешил еще один, со связкой книг под мышкой. Компания отчего-то развеселилась, опоздавшего хлопали по плечу, причем так радушно, что в конце концов сбили его шапочку на булыжную мостовую.

Компания удалялась, и Руал, ведомый неким неясным любопытством, двинулся следом. Заинтригованная Тилли тянулась за ним, как хвост.

Ребята, которые, конечно, были студентами, завели тем временем оживленный спор, и отпускаемые ими ученые словечки вызывали в прохожих невольное уважение. Опоздавший, тот, что был со связкой книг, говорил громче и возбужденнее всех, и его шапочка то и дело соскальзывала с макушки. Руал ускорил шаг, Тилли топала следом.

Улица вылилась на площадь, на широкую мощеную площадь, окруженную добротными домами из красного кирпича. Над черепичными крышами высилась башня – островерхая, с изъеденными временем толстыми стенами, с частыми решетками в узких окнах. У входа в башню постукивали алебардами внушительного вида стражники.

Напротив башни помещалось еще более примечательное строение – университет. С двух сторон от широкой мраморной лестницы замерли в величественных позах железная змея и деревянная обезьяна, символизирующие мудрость и стремление к познанию. Окна четырех высоких этажей были расписаны замысловатыми символами и географическими контурами, а на круглом, огражденном стальными прутьями балконе старый служитель орудовал тряпкой, смахивая пыль с человеческого скелета.

– Ах, ты! – сказала Тилли.

Здание городского суда тоже выходило фасадом на площадь, но смотреть на него было неприятно – мрачное и приземистое, оно имело перед входом круглую черную тумбу с маленькой символической виселицей, на которой болтался тряпичный казненный. «Бойся закона!» – большими буквами было вычеканено на железных дверях суда. Руал и Тилли, не сговариваясь, обогнули эти двери по большой дуге.

Площадь оживала все более и более, бойко шла торговля с лотков, галдела толпа, то и дело проезжали роскошные экипажи. Тилли уставилась на черного трубочиста, который с нарочитой грацией перебирался с одного черепичного склона на другой, и чуть было не налетела на неспешно прогуливающийся патруль. Офицер в красном с белыми полосками мундире нахмурил было коротко подстриженные брови, но, на счастье, его внимание было отвлечено внезапным шумом на площади.

Студенты – их стало вдвое больше – стайкой стояли у широких ступеней университета и вдохновленно дразнили парочку вертлявых девиц в ярких, крикливых нарядах. Из того, как незлобливо и даже благосклонно огрызались девицы, можно было заключить, что ученые юноши знакомы с ними довольно давно и достаточно близко. Офицер стражи, а с ним и его солдаты, с интересом наблюдали за перебранкой.

Между тем к университетскому крыльцу вышел старик в пышном парике, в черном балахоне и с массивной цепью на шее. Студенты притихли, как мыши, девицы с разгону хихикнули несколько раз и смешались с толпой. Старик, исполненный негодования, что-то сурово выговаривал почтительно застывшим юношам, голос его напоминал звуки, издаваемые ученым скворцом. Закончив нравоучение, старик с минуту постоял молча – для внушительности – и удалился в храм науки. За ним, хихикая в рукава, цепочкой потянулись студенты. Последний, со связкой книг, проходя между змеей и обезьяной, дружески хлопнул мартышку по деревянному заду.

– Смотри! – девчонка дернула Ильмарранена за рукав.

По площади все так же степенно и неспешно шли четверо в капюшонах, неотличимые от тех, встреченных Руалом и Тилли возле памятника священному привидению. Девчонка набралась решимости и спросила у добродушной цветочницы:

– А кто это, тетенька?

Тетенька оказалась весьма разговорчивой особой, она всплеснула руками так, что ее хризантемы согласно закивали головками:

– Как ты можешь не знать, девочка? Это воины священного привидения Лаш! Они следят за тем, чтобы живущие выказывали привидению свой трепет и почитали его. Они совершают некие тайные обряды в башне, а потом передают всем священную волю Лаш, и с этой волей считаются и мэр, и судья, и начальник стражи!

Тут цветочницу отвлек розовощекий франт, заинтересовавшийся ее товаром.

Руал и Тилли переглянулись и двинулись дальше.