Привычка думать

Бенжи пол дня катался на велосипеде и глубоко погруженный в размышления катил куда глаза глядят, а именно по шоссе на восток. Высотки и магазины с неоновыми вывесками плавно сменились сперва двухэтажной застройкой спальных районов, затем пятиэтажными бараками и после зарослями травы, чернозема с одной стороны и пустынного биома с другой. Где-то дальше по левой стороне должен был быть храм, перед ним заброшенный парк развлечений. Еще дальше располагался закрытый аэропорт. Кому пришло в голову строить аэропорт в горах, когда рядом полно равнин – непонятно. В том, что его закрыли не было ничего удивительного. Несмотря на это, он так там и не был ни разу. Не сказать, чтобы его охраняли как-то усиленно. Может пару сторожей, да бродячие псы, это всё что могло создать неприятности, однако никого в здравом уме не тянуло к этому месту, и он задавался вопросом почему?

Впереди, из тумана выплывали опоры моста, за ним где-то далеко-далеко словно на огромном облаке, или в эпицентре песчаной бури виднелся Эпинополис. Верхушки небоскребов едва виднелись из-за преломления света и кривизны земной коры, но учитывая расстояния их реальный размер повергал в трепет даже c этой точки наблюдения. Где-то далеко, за облаками. Город в небесах, построенный человеком с нуля на обычном куске земли, со специально продуманной планировкой рассчитанной на неограниченное сверхмассивное расширение. Продукт мысленной деятельности миллионов людей за миллиарды часов размышлений, теорий, тестов, воплощения. Есть ли что-то, чего человечество, как единый организм, не может достичь? Чем дольше мы существуем, тем отчетливей становится ответ. Солнце постепенно заходило за горизонт окрашивая визуальный мир через оранжевый фильтр.

Бенжи взглянул на экранчик выведенной камеры заднего вида. Шоссе пустое. Он повернул руль, и двухколесная машина по горизонтали понеслась через широкие полосы. Несколько километров езды по ответвленной дороге привели его к широкой площадке. Деревянные столы и лавочки, будка с неоновой вывеской «БЮРО ИНФОРМАЦИИ», поваленный мусорный бак рядом едва заметно катается из стороны в сторону. Кажется, чья-то серо-полосатая жопа пыталась скрыться с места преступления за секунды до его появления.

Ржавый указатель на развилке покосившись сообщал:

Игровая зона им. Н. Уоллеса – 1.3 км

Архитектурное наследие: Храм теологии

работает с 11:00 до 19:00 1.9 км

Надпись «теологии» – кто-то тщательно зачистил шкуркой, так, что на табличке виднелись лишь выпуклые фигуры букв.

Утолив жажду и сделав несколько фотографий Бенжи взобрался обратно на велосипед и направился в сторону храма. Становилось заметно, как парковые зоны в этой части Района приходили в упадок. Искусственное покрытие на площадке выцвело и крупные дыры зияли, как глубокие шрамы, всюду виднелась рассыпанная щебенка, которая, однако, не мешала растительной жизни, то тут то там пробиваться сквозь асфальт. Баскетбольные и волейбольные площадки вовсю использовались в летнее время года. Сетчатые заборы были плотно оцеплены тонкими прутьями дикого винограда, уже скинувшего всю листву в преддверии холодов. Темнело.

Когда Бенжи подъезжал к храму, хоть глаза и привыкли к сумеркам, без фонаря уже становилось опасно рулить. Свет тускло пробивался сквозь пыльные витражи. Крупный, искусно вырезанный на теле здания крест освещал пространство перед массивными воротами, полукруглые ступеньки словно волны, приливающие к берегу, указывали дорогу. На парковке стояло несколько машин, на отдельно окрашенном месте располагался кроссовер Пастора. Клик-клик, селфи на фоне такой простой и в тоже время роскошной, аутентичной архитектуры. В предвкушении знакомства с внутренним наполнением Бенжи подошел ко входу встав на свету. Ночь всё ближе и ближе подступала, трели птиц сменились какофонией насекомых.