Привычка думать

Харт стоял, глядя на едва заросший прямоугольник еще казавшейся свежей земли насыпанной небольшой горкой. Она начала проседать под собственным весом то тут, то там, указывая на то, что под толщей было что-то закопано. Тяжелый деревянный гроб лежал в трех метрах под землей, покоившееся в его недрах существо некогда жило и ходило ногами по этой самой земле. Сверху возвышался свежей надгробный камень с выбитыми инициалами и датой рождения – смерти. Харт казался отрешенным, не фокусируя взгляд на чем-то определенном он созерцал прямоугольник земли, который уже зарастал короткой газонной травой. В отрешенном сознании автоматически всплывали мысли, как бегущая строчка, где-то на периферии сознания. Сколько уйдет времени, чтобы червям пробиться в саркофаг, могут ли разрастающиеся корни разломать корпус гроба внутри, под землей, и сколько сотен тысяч лет распадаются человеческие кости? В безвоздушной среде, утопленные в болоте, упавшие на дно водоема и заросшие илом, кости могут сохраниться на сотни тысяч лет, а то и миллионы. Так странно, что тело может прекратить жизнедеятельность через 1-5-10-15-20 лет после рождения, а кости могли пролежать в земле целые эпохи. Мы рождены здесь, из этой же самой земли, из тех же материалов которые когда-то собирались словно конструктор в сложнейшую физиологическую машину, и каждый из нас умрет, вернув взятое на прокат тело обратно в землю. Да даже сжигая тела, дым, пепел и прах выбрасывался в атмосферу, где, путешествуя на тысячи километров, соединяясь с твердыми частицами, конденсируя вокруг себя влагу микроскопических частиц, формируя капли и проливался на землю живительным дождем давая жизнь и питание другим органическим созданиям.

Этот круговорот завораживал, ужасал и заставлял чувствовать себя абсолютно незначительным по отношению к силам природы. Раздавленные ногами цветы, застреленные слоны, убитые тапком пауки, забитые гарпунами киты, сгорающие заживо мотыльки, слишком близко подлетающие к искусственным источникам света, всё это было неотделимо от того, из чего состоит сам человек. Разница была лишь в том, что человек считает себя венцом эволюции, высшим разумным существом и позволяет себе вершить судьбы над всем чем ему заблагорассудится. У них же нет разума, они ничего не чувствуют, идеальная отговорка для прикрытия своего невежества. Медики, видавшие залитые под потолок кровью квартиры, со следами внутривидового насилия с применением подручных средств, с такой оценкой разума бы не согласились. Странно, что мы до сих пор раскрываем рот в удивлении, когда природа поступает ровно также, как и поступала миллионы лет до этого. Покусавшая серфера акула моментально обрекала сотни своих сородичей на локальный геноцид, даже не осознавая этого, ведь озверевший сородич высокоразвитого существа прыгал на лодки и плыл вырезать всё что двигалось в отчаянном акте бессмысленной и беспощадной мести. Мы даже привыкли этим гордиться, словно доказываем свою силу. Но кому мы её доказываем. Сами себе? Разум решил, что он недостаточно жестоко реагирует на события, и чтобы не показаться слабым и нерешительным решает доказать сам себе обратное. Невероятный по своей глупости поступок. Этот же самый разум еще что-то там бормочет про соблюдение баланса и вовсю оправдывает свои решения тем, что да так и было миллионы лет до этого, это просто заложенная в генах проекция эволюции.

Харт ухмыльнулся сам себе и тут же стер улыбку с лица. Он поднес к лицу пальцы и сжал нос большим и указательным пальцем, пряча эмоции. Да мы восстанавливаем виды через клонирование, генетические инкубаторы и репликационные фабрикаторы, но это мало меняет нас как вид. Солнце выпарит атмосферу планеты раньше, чем оно само потухнет и у нас осталось не так уж и много времени, как у вида органической жизни, чтобы найти новый способ продолжить существование. Мы все умрем, лучше, хуже, с улыбкой или в страхе, превозмогая боль или легко во сне. Харт то и дело ловил себя на мысли, что ему повезло родится так задолго до настоящего апокалипсиса, когда технологии, деньги, власть, материальные ценности по-настоящему перестанут иметь значение. То, что будет твориться на выжженной Земле в те времена будет по настоящему страшным. С другой стороны, к этому времени, учитывая текущую тенденцию мы может быть колонизируемся до ближайших систем с землеподобными планетами в зонах обитаемости.