Привычка возвращения весны: веяния и странствия

Во мгле всегласного разлада
Всея вселенския оси
Струись,
Воскресная лампада,
Во имя Спаса на Руси!

Её извенчивают ветры,
Её выхмаривает хмарь,
Но отродясь родные ветви
Лучатся в окна,
словно встарь,
Когда владала домом печка
Зимой, а летом – керогаз,
Когда ладком, не напоказ,
Взвевалась утренняя свечка,
Да и крестовая аптечка
Домовный радовала глаз,
Следя с плетёной этажерки
За всеми в доме и вовне:
Готовы ль детки к медповерке,
Тепла ли шторка на окне
И плотно ль прилегают дверки
Веранды к матушке-стене?

Лампада тоже зналась с печкой,
И с этажеркой,
и с окном,
Светясь внимательным сердечком
Над старым, старым,
старым склом…

…Неуж не чуешь, тать разладный:
Изг'aрен твой кощунный глас,
Коль оглавляет Огнь лампадный
Сам Старый, Старый, Старый Спас?

Святая Русь

2021

На полянке

С Москвою в древнем кумовстве,
По чину москвитянки
Я каждый год живу в Москве
У храма на Полянке.

Вот кличет на молебный слёт
Заутренняя позвень –
Бегу! Под ноженькой поёт
Стремительная подземь.

Преудивительных статей
Отеческие недра:
Москва стоит на пустоте,
А держится за Небо.

И то: хранит златой престол
Златая пуповина,
Ведь сорок сороков крестов
Сияют воедино!

Москва

1994

Татьянин день

Сумрак фиолетов,
Крыши зелены,
В домике поэтов
Свечи зажжены.

В белом переулке
Красное крыльцо,
В маминой шкатулке
С камушком кольцо.

Вспомню я колечко –
Словно зазвенит!
Мамино сердечко
Камешек хранит.

И пока витает
Над свечой пиит,
Камушек не тает,
В золоте блестит.

И в ответ блистая
И персты сплетая,
Под шумок и чих
Я читаю стих,
А в стихе златая
Даже запятая!

Переделкино

25 января 2002

Черновики-беловики

Черны мои черновики…

Николай Рубцов

Не оттого ль черны черновики,
Что так чисты движения руки:
Ведь ей дано, про душу не солгав,
Не пряча слово в узенький рукав,
Явить на свет зелёный взор строки…
Не от земли ли вы, черновики?

Не оттого ль белы беловики,
Что в чёрный прах истёрты башмаки,
И так босым не терпится ногам
Пройтись по райским шёлковым лугам,
Где не страшны ни кочки, ни пеньки…
Не от небес ли вы, беловики?
Быловеки…

Святая Русь

1975–2003

Муза

Не чаровница сумрачного бала
С велеречивым и ломотным ртом,
А скифская приземистая баба
С огромным детоносным животом –
В дыму луны, в пуху степного плёса
Пришла, овеянная чабрецом,
И головой своей простоволосой
Качнула ветку света над крыльцом.

Спросила: «Я живу иль умираю?»
Чабрец дышал и вянул на свету
Не пред вратами лепотного рая –
Перед дверьми в земную тесноту.
Так и стоит.
Давно истлели двери,
Дремучей степью выстлалось крыльцо,
И смотрят удивительные звери
В её древлесиянное лицо.

Таганрогское городище

1985

Воспоминание о первом вечере поэзии