Привычка выживать (СИ)

- В твоем дистрикте есть те, кто будет продолжать убивать во имя Сноу. Они получают оружие, одежду, еду по закрытым каналам, которые мы не можем отследить, и получают все это, по-видимому, из Капитолия. Неужели это не очевидно?

- Неужели не очевидно то, мой мальчик, что даже после революции вся капитолийская верхушка осталась у власти, а драгоценную Пэйлор окружает стая старых волков? Я знаю, ты один из тех, кто готов был бросаться в бой с киркой, веря в светлое будущее, и тебе повезло это будущее увидеть. Но скажи мне, насколько оно светлое?

Гейл молчит. С каким-то стыдом он вспоминает все, что говорил Китнисс перед Квартальной бойней. Тогда он еще надеялся. Он и сейчас надеется, но он ведь уже не тот юнец, который горбатился в шахтах, почти не видя белого света. Он принял активное участие в войне. Так почему же он ничего не может возразить ей, сидящей напротив, молчащей и смотрящей так внимательно? Он презирал ее, когда-то. Он видел ее на Арене, он знает, что и сейчас эта машина для убийств остается машиной для убийств. Но почему он полез к ней со своими вопросами? Зачем он вообще прибыл в Капитолий, окрыленный новостью о том, что Китнисс жива?

Ах да, конечно.

Всегда все дело в Китнисс.

- Иди спать, - внезапно отвлекает его от самоедства Энорабия. – Ты пьян (кажется), ты устал, твоя любимая девушка считает тебя предателем и винит тебя в смерти твоей сестры, вверенный тебе Дистрикт продолжает восставать против тебя, в Капитолии тебе никто не рад…

- Черт, ты умеешь ободрить, - Гейл фыркает и отставляет пустую тарелку.

- О, через мои ободрения прошло так много подростков, - Энорабия отрезает маленький кусок мяса, хотя, со своими-то зубами могла бы вообще не париться, а есть целиком, - большая часть из них умерла на Арене, но не в этом суть, - она ухмыляется. – Капитолий взвалил на тебя непосильную ношу, потому что, как ни крути, ты – ребенок, - Гейл смотрит на нее с неприязнью. – Сколько тебе лет? – спрашивает бесстрашная вторая. – Восемнадцать? Пусть даже двадцать, пусть даже за твоей спиной целая жизнь, полная решенных и нерешенных проблем, тебе нужен отдых. Могу одолжить тебе на время своего массажиста. Иногда он творит чудеса.

Гейл разрывается между желанием поблагодарить ее, ударить или сразу убить.

- Ты очень напоминаешь мне одну нашу общую знакомую, - выдает с загадочным блеском в глазах.

- Я не умею стрелять из лука.

- Я имел в виду Джоанну Мейсон.

- В этом месте есть что-то инфекционное. Кстати, ты со своим пьянством, разговорчивостью и выкладыванием секретной информации мне тоже кое-кого напоминаешь. Хеймитча Эбернети.

- Мы из одного дистрикта.

- Это всегда многое объясняет.

…

Перепалки с парнем затягиваются до самого рассвета. Гейл, проведший неделю в постоянных спорах с правящим составом Капитолия, пытаясь отстоять право встретиться с Китнисс Эвердин, а затем проведший не самую приятную беседу с самой Китнисс, с большим трудом добирается до лифта. Сама Энорабия, выговорившая за одни сутки больше слов, чем за прошедший год, чувствует себя на удивление живой. До звонка ее будильника остается чуть больше часа, и она принимает решение не ложиться спать – все равно толку от такого сна не будет никакого, а мешки под глазами ей закрасят стилисты, если потребуется. Она моет посуду, презирая себя за занятие чисто женскими делами, и поэтому едва не пропускает возвращение Эффи Бряк. Та крадется в собственную спальню, не сняв туфли.

- Вообще-то здесь камеры, - замечает Энорабия, и Эффи резко выпрямляется, впрочем, ничуть не испугавшись. – Мне следует подождать еще и Хеймитча? – не отстает от нее Энорабия.

- Хеймитча? – удивленно переспрашивает капитолийка, и следует, как привязанная, за той, что задала настолько дурацкий вопрос, чтобы добиться объяснений. – При чем здесь он?

- Мне показалось, - вторая легкомысленно пожимает плечом.

Эффи поджимает губы и устраивается на стуле, глядя на то, как Энорабия расставляет посуду на полках, хотя считает это занятие ниже своего достоинства.

- Как прошло твое интервью? – спрашивает чуть мягче. Энорабия неопределенно пожимает плечом. – Я говорила с Томом, он был очень впечатлен. Уверена, Плутарх тоже будет впечатлен, а это значит, что ты все сделала так, как нужно.

- И что же вам нужно?

- О, - Эффи заметно теряется.