Привычка выживать (СИ)

Выпроваживают Пита из Президентского Дворца с прежним пафосом. Те же узкие коридоры, те же высокие окна, через которые причудливо преломляется свет. Уже находясь в широком холле, и задерживаясь по непонятной причине, Пит поднимает взгляд, чтобы рассмотреть искусную лестницу, ведущую на второй этаж, и вдруг чувствует себя пойманным в сети. На самой верхней ступеньке он видит девочку лет двенадцати. Светлые волосы, голубые глаза, в которых детская непосредственность слишком тесно переплетается с житейской мудростью. Девочка смотрит на него прямо, даже вызывающе, и иллюзия спадает, и дыхание возобновляется. Это – вовсе не Примроуз Эвердин. У Прим более светлые волосы, она немногим старше, у нее нет жесткой складки в уголке тонких, почти бесцветных губ. К тому же, Прим мертва, а эта девочка, так поразительно похожая на нее, но так же разительно от нее отличающаяся, недовольно прерывает зрительный контакт, и пытается вырвать свою маленькую ладонь из руки темнокожей женщины, так недовольно окликающей ее и уводящей куда-то.

Пит не мог и подумать, что внучка Президента Сноу будет так похожа на сестру Китнисс Эвердин.

К счастью, Китнисс никогда не узнает, какими злыми порой бывают шутки природы.

Конец второй части.

========== ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. Главная героиня. ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ, которая возвращает читателя в пролог ==========

Светлые волосы. Голубые глаза. Бледная кожа. Во взгляде – что-то, сродни высшей мудрости, таящее в себе красоту невинности и опасности знаний. Пит задумчиво рассматривает фотографии внучки Сноу, доступные широкому кругу пользователей. Фотографий мало, и все они сделаны давно, еще до революции. На них девочку почти всегда можно обнаружить рядом с суровым дедом, маленькую, очень нежную, в платьях длиной до колена, с цветами в волосах. Пит рассматривает девочку очень пристально, будто выискивая какие-то изъяны, ту порочность и деспотизм, которые не могли не передаться к ней по линии матери, но которые пока не обнаружили себя на красивом лице.

- Что с тобой? – спрашивает Джоанна, впервые подавая голос за целый вечер. С тех пор, как трое живущих в этой квартире узнали о том, что Китнисс вовсе не мертва, напряжение усилилось. Не осталось места для прежних жестоких и болезненных шуток, не стало места даже для банальных слов, и в комнатах повисла неприятная, режущая слух, тишина.

Пит не оборачивается. Джоанна стоит за его спиной в халате, под которым, разумеется, ничего нет. Ее ничуть не смущает присутствие Хеймитча, если постоянное затворничество в комнате и редкие вылазки на кухню и в санузлы можно назвать присутствием, разумеется. Джоанну никогда ничего не смущает, и, вместо того, чтобы убраться подобру-поздорову, она присаживается рядом и тоже смотрит на увеличенное фото, затем, устав, отбирает у Пита планшет.

- Что с тобой? – повторяет внушительным, не терпящим молчания тоном.

- Я видел внучку Сноу, - просто отвечает Пит, понимая, как сильно он устал.

- Маленькая девочка впечатлила тебя больше нашего министра связи? – Джоанна фыркает. – Не хочешь рассказать, что именно эта малютка сделала? Скрутила тебя на самом входе и пообещала отомстить за деда?

- Нет, - Пит медлит. – Она очень похожа на сестру Китнисс.

Выражение лица Джоанны можно толковать однозначно. «Опять эта Китнисс». Но, не отпустив очередной колкости, она изучает лицо внучки Сноу более тщательно, и соглашается.

- Ты хочешь узнать что-то о ней?

Пит вспоминает о своей недолгой поездке в Четвертый Дистрикт, вспоминает, как наблюдал за мисс Эвердин – светловолосой, голубоглазой, когда-то очень красивой женщиной, которая за недолгое время успела похоронить двух своих дочерей. Первая, Китнисс, напоминала своего отца, в то время как вторая была точной копией ее самой. Примроуз Эвердин, чье имя было вписано в первый раз на Жатве 74 Голодных Игр. И Китнисс Эвердин, вызвавшаяся на место своей сестры.

Действительно, удача никогда не была на их стороне.

- Разумеется, нас с нею не знакомили, - Джоанна отдает Питу планшет. – Президент пусть и гордился своими куклами, маленькой внучке дарил других кукол, более безопасных. Но что-то я, наверное, могу рассказать. Что тебя интересует?

- И какая она?

- О, - следует долгая пауза. – Понятия не имею. Я же говорю, нас с ней не знакомили. Я слышала, что она весьма талантлива по части пения, неплохо рисует, хорошо воспитана, хотя и капризна, но что еще я могла услышать о внучке тирана, державшего в своих когтях целую страну? – Джоанна смеется. – О ней не ходили плохие слухи. Чего нельзя сказать о ее покойной матери.

Пит оживляется.

- Она сирота?