Привычное проклятие

Ящерам происходящее совсем не нравилось. Человек-союзник привел их для драки, сам сбежал — а они теперь хребет подставляй, да?

Визгун первым плюхнулся в воду, гибким движением ушел на глубину. Ловец Ветра тут же последовал за ним.

Лодка ткнулась в мель, дружинники попрыгали в воду, бегом вылетели на косу.

— За Шадхаром, живо! — приказал король и первым начал карабкаться по склону.

* * *

Тролль, получивший некогда от Кринаша кличку Битая Рожа, был разъярен до красной пелены в глазах. В таком состоянии он не побоялся бы даже катапульты.

Люди напали на пещеру. Убили старого Гыррыха. Матерого Гыррыха. Грозного Гыррыха. Загнали в глаз острую железяку. И убежали.

Племя сложило груду камней для Гыррыха-пожирателя.

А люди вернулись. Разрыли груду. Хотели съесть Гыррыха.

Люди убивают троллей. Редко. Но люди не должны есть троллей. Это неправильно. Люди хотели сожрать мертвого Гыррыха. Плохо. Нельзя.

Поляна. Человек. Он ползет. Сломал ногу. Это хорошо. Убить.

Повернулся. Пытается встать. Машет острой железякой.

Удар дубиной. Еще один. Крепко! Хорошо! Слизнуть с дубины кровь и мозги. Вкусно. Но есть нельзя. Рядом драка. За деревьями. Кричат люди. Рычат тролли. Скорее! Драться!

* * *

Поисковый отряд Кринаша обнаружил на берегу следы троллей — похоже, прошла большая стая.

Аурмет предложил было вернуться: если девушка угодила тварям в лапы, ей уже не поможешь… Высокородного господина никто не поддержал. Кринаш очень любезно сказал Альбатросу, что тот, разумеется, в любое время может возвратиться на постоялый двор. Аурмет представил себе, как бредет один-одинешенек по лесу, полному людоедов, и заявил, что не может оставить отряд без своей поддержки.

Кринаш слегка утешил его, заявив, что поиски так и так долго не продлятся. Вон какие тучи — буря идет!

Мужчины рассыпались по лесу, стараясь не отходить далеко друг от друга и перекликаясь.

Верзила отбился от остальных: угодил в лог с высокими стенами, решил не возвращаться, а выбраться наверх там, где склон будет пониже. Но коварный овраг, вильнув, увел человека в сторону берега. Верзила вслушивался в далекую перекличку и прикидывал, как лучше обогнуть непролазный шиповник, чтобы догнать своих. И тут этот самый шиповник легко, приглашающе расступился. Верзила очутился на поляне.

Примяв высокие стебли мертвой осенней травы, на поляне растянулся мертвый человек — лицо разбито в кровавое месиво. В руке меч, неподалеку валяется небольшой круглый щит. На груди у бедолаги черно-синяя перевязь. Верзила с горечью вспомнил отряд стражников, что ночевали на постоялом дворе.

Не такой уж опытной следопыт Верзила, но тут и умения особого не надо, по влажной-то земле! Вот здесь бедняга бежал… вот здесь — полз… а здесь, рядом с трупом, отпечатался след огромной босой ноги.

Внезапно мужчина насторожился: из чащи донеслись крики, треск ломающихся ветвей, свирепое рычание. Неподалеку шла драка! На Кринаша и его людей напали тролли? Но в последний раз голос хозяина слышался с другой стороны… Ну и что? Рядом кто-то сражался с чудовищами — вот что главное!

Глаза раба с постоялого двора сверкнули боевым огнем. Верзила отшвырнул кол и, нагнувшись, разжал мертвые пальцы на рукояти. Взвесил меч на руке, примериваясь к нему, подобрал щит.

Ах, невольнику нельзя брать в руки оружие? Болотному демону в задницу того, кто выдумал этот закон! После драки будет видно, в чем Верзила виноват и что ему за это причитается.

Мужчина в рубахе из серого холста и в потрепанных штанах вновь подбросил на руке меч и расправил плечи. Он не думал о том, как выглядит со стороны, — а выглядел достойно и гордо, ничего смешного и нелепого не было в его облике.

Верзиле казалось, что до сих пор он был калекой, а теперь исцелился. Меч и щит напоминали о чем-то давнем, уплывшем из памяти, но некогда было вслушиваться в их безмолвный рассказ.

Воина ждала битва!

* * *

Юный наследник постоялого двора тренировался в метании камней из пращи. Причем совершенно в неподходящей для себя компании.

Мальчик и бабка Гульда устроились на берегу, возле старой ивы, ствол которой и служил Нурнашу мишенью. Река поднялась в берегах, залила деревянную пристань — доски были видны сквозь темную воду.

Мальчишка заранее натаскал груду камней и неутомимо отправлял их в полет. Нурнаш уже достиг некоторых успехов: праща перестала хлестать его по спине. А если иногда и стегала — ничего, через куртку не больно!

Старуха сидела на валуне, поглядывала то на речную гладь, то на клубящиеся тучи, время от времени поправляла ошибки мальчугана — и вновь глядела в хмурую даль, словно ждала чего-то.

Нурнаш был счастлив. Жалел только, что нельзя похвастаться новым умением перед Алнатом: приятеля так и не отпускает от себя отец после истории с ящерами.

— Куртка мешает! — пожаловался Нурнаш после очередного промаха.

— Только попробуй снять, — пригрозила бабка, — скажу Дагерте, она тебя в дом загонит. Вон как погода разбуянилась!

— И ветер мешает! — нашел мальчишка еще одну причину для своих неудач.

— Плохому пращнику всегда что-нибудь мешает. Учись давай.