Привыкание (ЛП)

Микроволновка издала долгий сигнал. Френсис открыла дверцу.

- У неё проблемы с мужчинами, - воскликнула Дина так, будто нашла клад с золотом. - Если он останется здесь, то может открыть поток её старых чувств.

- Единственная мужененавистница здесь, это ты, Дина, - сказал я.

Она вскочила со скоростью выстрела, перевернув свой хромированный пластиковый стул.

- Это…

- Правда, - ответил я. - Это…

Френсис хлопнула дверцей микроволновки.

- Хватит. Достаточно уже. Мне нужно подсчитывать бюджет, на меня только что напала богатенькая наследница, и я голодна. Доктор, Чепмэн, у вас есть окно в вашем расписании, чтобы закончить начатое? Я знаю, что вы ушли, но я готова стать на колени.

- Нет, не готовы.

- Не вдавайтесь в тонкости.

- Френсис, - произнесла Дина, - пожалуйста, я могу это сделать.

- Ладно, - сказала она мне, а не Дине. - Нет, у вас не получится. Простите, но мне нужно, чтобы это всё закончилось гладко.

- Я сделаю это, - ответил я, не задумываясь. По крайне мере, Джана будет рада моему импульсивному решению.

- Спасибо.

- Могу ли я тогда заняться братом? - спросила Дина.

Мы с Френсис крикнули в унисон:

- Нет!

Глава 12

ФИОНА

Джонатан был в комнате отдыха, играя в пинг-понг со стеной. Из-за красноватых волос, роста и легкости движений его сложно было не заметить. Шарик ударялся о его ракетку с характерным стуком, а после ударялся о стену и стол с двойным щелчком.

Он стал рослым мужчиной. Он был малышом, маленьким королём столько, сколько я его знала. Но, видя его здесь, ударяющим по мячику снова и снова, с его большими руками и широкими, хорошо сложенными плечами, я осознала, сколько прошло времени. Я чувствовала себя старой.

- Эй, - сказала я, усевшись на подоконник рядом со столом.

Стол был прогнувшимся в середине, будто латинская буква «L», а он посылал шарик в противоположную сторону. Он двигался быстро и, казалось, даже не собирался скучать.

- Привет, - ответил он, сосредоточив взгляд на шарике.

- Как ты себя чувствуешь?

Он не ответил.

Стук. Щёлк-щёлк.

- Хорошо выглядишь, - сказала я.

- Ты что-то хочешь?

Стук. Щёлк-щёлк.

- Нас заперли здесь вместе. Думала, приду, поздороваюсь.

- Привет.

Он выглядел как мужчина, но всё ещё был мальчиком.

Стук. Щёлк-щёлк.

- Кто твой врач?

Стук. Щёлк-щёлк.

- Парень по имени Роджерс.

Стук. Щёлк-щёлк.

- Не рассказывай ему ничего.

Щёлк-щёлк.

Он поймал шарик посередине полёта.

- Что?

- Они выйдут наружу и используют нас, - сказала я.

- Ты рехнулась, Фи. - Он бросил шарик на стол и начал заново. - Рехнулась, но я никогда не принимал тебя за параноика.

Стук. Щёлк-щёлк.

- И что с тобой случилось? - спросила я. - То есть, Боже, Джонатан. Ты, правда, пытался покончить с собой?

Стук. Щёлк-щёлк.

- Собираешься стать моим терапевтом?

- Я просто не понимаю.

Стук. Щёлк-щёлк.

- Хреново у тебя с этим, - ответил он.

- Я - твоя сестра. Я хочу знать.

- Это не твоё дело.

Стук. Щёлк-щёлк.

- Это был папа? Это из-за того, что он был с Рейчел, когда она…

Он швырнул шарик о горизонтальную поверхность, от чего тот подскочил к потолку.

- Закрой свой рот!

- Успокойся, Джон.

- Успокоиться? Я, естественно, послушаю твоего совета. Ты — ебаная неконтролируемая наркозависимая девчонка, которая занимается Бог весть чем. Я даже не хочу говорить больше, потому что ты - моя сестра, но я читаю газеты, ладно? Ты исчезаешь на месяцы, показываешься на Пасху, и больше тебя никто не видит. Даже сраные папарацци не могут тебя найти. А потом тебя арестовывают, и дерьмо выплёскивается наружу. Теперь ты хочешь сказать мне, чтоб я все держал под контролем? Я даже не хочу, чтобы меня с тобой видели!

- Я знаю, кто я, Джон. Я чертовски хорошо знаю, кто я, и лучше тебя знаю, кого, с кем и когда должны видеть. Вот почему ты не слышал обо мне месяцами. Ясно? И пошёл ты нахер!

- Я просил их держать тебя подальше от меня, - произнёс он, указывая на меня ракеткой для пинг-понга. - Ты испытываешь моё кончающееся терпение.

Он был мальчиком в теле мужчины. Я знала о множестве его вспышек гнева. Он был таким же неконтролируемым, как и я. Я пыталась сдержать бурную реакцию, потому что знала, что кто-то близко наблюдал за мной. Мне не нужно было прерывать зрительный контакт с моим братом, чтобы узнать это. Я набрала побольше воздуха. Он был моей семьей.

- Меня только что выпустили из одиночной, - сказала я, понизив голос. - Я пробыла там два дня, но показалось, что неделю. Соберись со своим дерьмом. Здесь за потерю контроля придётся заплатить высокую цену. Им хорошо платят, и они делают то, что хотят. Они накачают тебя лекарствами и запрут. Они свяжут тебя так надолго, как захотят.

Быть старшей сестрой имело свой весе, потому что на его лице я увидела, как до него стало что-то доходить. Его руки всё ещё были напряжены, и подбородок всё ещё выпирал вперёд, но в какой-то степени он принял подарок, который я ему дала.