Приз

– Что же теперь будет?! Ведь они и дальше будут такими бомбами бросаться! И рано или поздно добьются своего! Мы заперты тут как… как не знаю кто. Это самая настоящая ловушка. Консервная банка с мясом и гоблины вот-вот найдут подходящую открывалку!

– Все будет хорошо дорогая, не волнуйся, тебе это вредно.

Эрик как мог успокаивал Элен впавшую в тихую истерику. Впрочем это понятно и простительно. Мало того что она женщина, тут и мужики истерили, так она еще и в положении, а это гормональный дисбаланс и все такое.

Приборы сообщили, кому следует, что состояние пациентки сильно изменилось, пришел доктор и дал Элен успокоительное.

– С ней будет все в порядке, – сказал он.

Эрик кивнул и как только Элен уснула, вышел из палаты, направившись к профессору Грину.

– Здравствуйте профессор.

– Здравствуйте молодой человек, – с улыбкой кивнул Эдвард Грин, подняв усталые глаза от своих записей. – Как жена? Я признаюсь, лично ею больше не занимаюсь. Слишком много работы… Только если действительно случится что-то серьезное, тогда я подключусь.

– Понимаю. Она в относительной номе.

– Это хорошо.

– Как вы уже слышали, гоблины, проявляют все большую настойчивость вскрыть нашу банку и выкурить нас из нее…

– Слышал, не глухой, – усмехнулся профессор. – До сих пор в ушах гудит.

– Есть какие-то результаты по тем образцам тканей аборигенов что мы добыли? Антон Николаевич очень интересуется.

Грин криво усмехнулся.

– Я понимаю что вам претит сама мысль создавать оружие массового уничтожения, но…

– Но если мы его не сделаем, погибнет вся колония, – закончил за Эрика профессор. – Я понимаю, понимаю… мы делаем все возможное. Результатов пока нет, но скоро будут. Условия у нас сами понимаете какие…

– Когда?

– Дня через два-три. Может даже неделя.

Эрик невольно поднял брови в сильном удивлении. Образцы были доставлены черт-те когда, месяц назад и вот выясняется, что ничего не готово.

«Да это, черт возьми, саботажем попахивает!» – подумал Махов.

Видимо последняя мысль отчетливо отобразилась на его лице, потому как профессор горько усмехнувшись, сказал:

– Все не так просто, как кажется, молодой человек. Мы только-только подготовили лабораторию под новые задачи. Не хватало некоторого оборудования… Сами понимаете сколько потребовалось времени чтобы найти смельчака, чтобы перевезти необходимое оборудование из одного модуля в другой. Что-то вовсе пришлось изготавливать самостоятельно, перепрофилировать… Но теперь мы можем приступить к работе. Собственно она уже идет. Скоро мы расшифруем геном сахарианцев и поймем чем и как их эффективнее всего травить. Но это тоже потребует некоторого времени. Даже еще больше. В разы больше. Так и передайте нашему дорогому президенту и командующему.

– Обязательно передам… как только восстановят связь.

Профессор кивнул и вновь уставился в свои записи, показывая, что разговор на этом закончен. Эрик попрощавшись покинул кабинет старика.

16

Еще никогда в своей жизни профессор Грин не работал так много и это на старости лет, да еще в столь чудовищных условиях.

Проблема даже не в чудовищной планете с ее кошмарным жарким климатом и даже не в диких солнечных вспышках валивших с ног, а в банальной нехватке специализированного оборудования в лаборатории. Все приходилось как-то переделывать, менять программы. С квалифицированными специалистами тоже беда. В колонии ведь лучших не отправят, так что за ними тоже приходилось присматривать, указывать на ошибки, а то и вовсе самому все исправлять. А это просто гигантский объем работы.

Спектр проблем, что приходилось решать также необычайно велик, от лечения обычных недугов вроде запора, до создания вакцин от сахарианской чумы и прочих болезней, не говоря уже о том что надо синтезировать обычные лекарства, что уже подходят к концу, из местных производных. И вот теперь еще требуется создать оружие массового поражения против сахарианцев.

Тем не менее он почти не жалел о том что отправился в колонию добровольцем. Лишь пару тройку раз, да и то в моменты сильной слабости, во время сильнейших магнитных бурь, когда голова раскалывалась на части. Да и то, не потому что улетел с Земли, а потому что не долетел до места назначения. Все дело в том, что он как никогда отчетливо видел результаты своих трудов. По сути, все колонисты обязаны ему своей жизнью. Это ли не счастье видеть реальный результат своей работы и осознавать, что ты напрямую спасаешь жизни?

Конечно, имелась в этой бочке меда и своя ложка дегтя. Люди все же умирали, не всегда удавалось среагировать достаточно оперативно, но тут уже ничего не поделаешь – он не бог.

Естественно, что сил на такую объемную и тяжелую работу требовалась прорва. А откуда ее взять старику? Только пользоваться спецпрепаратами, а они здоровья не прибавляют, уж он-то понимал это как никто другой.