Приз Гора

Эллен вдруг почувствовала, что дрожит. Для нее еще острее стало ясно, что она стоит перед ним на коленях голой и в его ошейнике. А еще она знала, что была рабыней в глубинах своего сердца и живота. Но, могло ли быть так, что то, что было настолько правильно для нее, настолько очевидно верно для нее, быть правильно и для всех остальных женщин. В своем сердце, она уже начала бояться свободных женщин, даже не повстречав пока ни одной из них. Настолько они должны быть гордыми и великолепными, настолько высокими и пугающими, думала она. Но в то же время, она задавалась вопросом, могли ли они, действительно, настолько отличаться от нее самой? Разве не несли они в каждой клеточке своих тел, в каждой из миллиардов клеточек из которых сложены их тела, того же самого генетического наследия, бравшего начало от пещер и кожаных шнуров? Быть может, подозревала Эллен, что, на самом деле, не столь уж они и отличались от нее. «А смог бы вообще кто-нибудь найти отличия между ними и мной, — спросила она себя, — если они, также как и я, стояли нагими на коленях, с ошейником на горле, перед бескомпромиссным, могущественным, мужественным господином».

— Обратила ли Ты внимание, как обрадовалась она, узнав, что отобранные ею женщины, бывшие прежде ее конкурентками, врагами или соперницами, которых она перечислила, были похищены, доставлены на эту планету и порабощены?

— Да, Господин, — кивнула она, вспомнив довольное лицо Эвелин.

— Теперь она просто последует вслед за ними, — усмехнулся мужчина, — просто теперь пришла ее очередь.

— Да, Господин, — вздохнула Эллен.

Ей нетрудно было представить себе тот испуг, тревогу, ужас который могла почувствовать прекрасная гостья ее господина, когда до нее дошло, какое решение приняли эти мужчины относительно ее дальнейшей судьбы. Она на своем опыте знала, что может почувствовать женщина, когда перед ее испуганным взглядом открывают похожее на тиски устройство, а затем закрывают и зажимают, но уже когда внутри его находится ее левое бедро, а сама она лежит прикрепленной к станку для клеймения. Никогда ей не забыть, как она дергалась и извивалась в бесплотных попытках вырвать запястья из легких, но прочных, и таких привлекательных браслетов, надежно удерживавших ее руки за спиной, когда на ее глазах мужчина недолго, но тщательно примеривался к ее плоти, направляя яростно раскаленное тавро. Навсегда в ее памяти отпечатался сухой металлический щелчок сомкнувшейся вокруг ее шеи стальной полосы, и осознание того, что ошейник заперт на ее горле!

— Но Вы обещали ей золото и алмазы, — припомнила она.

— И какое-то время она владела ими, — развел руками Мир. — Безусловно, теперь, уже не владеет, поскольку рабыне ничего принадлежать не может. Скорее это она сама чья-то собственность. Ей даже не принадлежит ее ошейник или те миски на полу, из которых она завтра будет есть и пить.

Эллен понимающе кивнула.

— Конечно, Ты сама понимаешь, что из нее выйдет красивая и желанная рабыня, — заметил мужчина.

— Да, Господин, — не могла не согласиться с ним она.

У нее не было никаких сомнений в этом. Из прекрасной гостьи однозначно должна была получиться, самая что ни на есть красивая и желанная рабыня, соблазнительный кусок клейменого мяса, настоящий приз, трофейная плоть. Она, несомненно, оказавшись в открытой для просмотра клетке, вызовет настоящий ажиотаж.

— Так что, с ней все в порядке, — усмехнулся он.

— Да, Господин, — согласилась рабыня.

— Кто знает? — пожал плечами Мир. — Возможно, со временем, Эвелин, а именно это имя решил оставить для нее Джеффри, и уже завтра она узнает об этом, в конце концов будет служить голой в этой комнате, как еще недавно делала это Ты.

— Да, Господин, — прошептала она.

— А теперь, Эллен, — сказал мужчина, — Ты готова попросить послужить удовольствию мужчины? Любого мужчины?

И она решила убедить его в своей ценности, чтобы он мог уважать ее, чтобы быть достойной его внимания, уважения и, возможно, даже любви. Ей так хотелось показать ему что она гораздо больше, чем он мог бы думать о ней, что она была не просто маленьким, хорошо сложенным, презираемым животным в его собственности, вся ценность которого состоит в том, что оно может извиваться в беспомощном восторге в цепях своего хозяина.

— За кого Вы меня принимаете? — возмутилась Эллен.

— Я не принимаю, — усмехнулся он, — я знаю, кто Ты. Итак, каков твой ответ на мой вопрос?

— Конечно, нет, — заявила женщина.

— Замечательно, — кивнул Мир. — Ступай в свою клетку.

— Господин? — пораженно и встревожено воскликнула рабыня.

Но в ответ получила лишь недвусмысленный взмах руки, дававший понять, что она может идти. Эллен вскочила на ноги и в испуге поспешила к своей клетке.

Глава 12 Она решает просить