Призма Сердца

– В любом случае, – проглотил это замечание Стивен, – я должен сказать тебя спасибо. Если бы ты тогда осталась или даже не обманула бы и назвала точное время своего отлета из Империи, то, скорее всего, я не смог бы сдержать обещания и подарить тебе эфирный алмаз.

– Ты обещал это себе, – прервала его девушка, – и … ммм, позволь поинтересоваться, скольких тебе пришлось убить ради этого кольца? Чтобы синтезировать и выдержать до кристаллизации, а затем обработать и ещё купить с наценкой у дилера? Я все этапы правильно назвала? Ну, так скольких? Тысячи, десятки тысяч? Миллионы?

– Не говори глупостей, – спокойно ответил Харт, – я никого не убивал.

– Что, правда? Давай-ка я уточню тогда, если ты не понимаешь, раз ты перешёл опять на официальный тон. Те ресурсы Империи, что используешь ты вместе с правительством Сердца, сколькими жизнями пришлось пренебречь, чтобы собрать сливки сил, жизни и самого ценного – времени жителей острова? А те, кто чуть смелее большинства, и кто не захотел делиться с тобой, их тоже случайно не стало или они сами отдали тебе свои дела? О! Ну, а племя Утконоса само прыгнуло на штыки твоих собак и…

– Это голословно, Гел, – улыбнулся Харт, – я честный человек, и, в первую очередь, перед собой. Я не знаю, что ты нафантазировала себе, раз пытаешься в своих репортажах убедить народ в том, что я монстр. Но прошу тебя, поверь, я – человек, который просто не настолько жалок, чтобы прогибаться под кого-то. Если быть стойким в наше непростое время – преступление, то мне действительно нечего добавить, – Харт развёл руками.

– Очень хорошо ушёл от обвинений, просто блестяще перевёл тему в совершенно иное русло, – парировала журналист, – однако твоя Империя, построенная на лжи, не сможет существовать долго, рано или поздно все узнают правду, и тогда ты предстанешь перед судом, настоящим судом, судом людей, а не свиней.

– А с чего ты решила, что даже если допустить что всё, о чем ты говоришь, не полный бред, что подобное может произойти? – качнул головой Стивен.

– Шелл – прекрасное тому доказательство и предупреждение, – прошипела Гелла, в первый раз за долгое время разговора дав гневу проступить наружу.

– Шелл? Мне не знакома эта фамилия.

– Не прикидывайся идиотом, ты знаешь, о ком я говорю.

– Я предпочитаю факты и прямые доводы, именно в них и кроется истина, – без доли иронии проговорил Харт.

– Значит, решил играть по-крупному? Тогда, – Гелла взмахнула рукой, и датчик у панели головизора мгновенно отреагировал, заставив вспыхнуть изображение.

– Показать запись номер… – Гелла начала поиск видеофайлов задокументированного суда над военным преступником, комманданте Шеллом.

Гелла смотрела на себя и присяжных, на ненавистного Шелла, его заплаканную жену, жительниц острова Утконоса, которые, несмотря на животный страх быть убитыми, смогли заставить прийти себя и, превозмогая боль от потерь, начать говорить. Впервые за историю Империи кто-то открыто крикнул на весь мир о помощи и поведал о тотальном беспределе гвардии имперцев.

Гелла смотрела на это изображение и вновь почувствовала себя находящейся там. Она чувствовала единство с этими смелыми женщинами, которые смогли повернуть ход дела в свою пользу. Брызжущего угрозами Шелла уже силком выводился из зала, он покрывал всех: и судью, и Геллу, и женщин и весь мир проклятиями, осознавая, сколько лет ему предстоит провести за решёткой.

Девушка вскочила с кровати и направила палец на Харта, который всё это время с каменным лицом смотрел репортаж.

– Ты! – Гелла полностью отождествила себя с богиней мщения и справедливости, – виновен в смерти миллионов, Харт, и если ты думаешь, что можешь смешивать с дерьмом чужие жизни, чужую веру, чужой уклад жизни в угоду своему неуёмному эгоизму, ты ошибаешься! Кокон лжи, которым ты окутал Империю, скоро взорвётся, как и твоё сердце. Уж поверь мне, у всего есть предел, даже у твоего кровавого правления и неуёмного лицемерия.

Изображение погасло на долю секунды, когда Харт щёлкнул пальцами и вместо него появился электронный документ, молча взирающий своими символами на журналистку.

– Я всего лишь хотел сделать тебе подарок, – вздохнул Император.

Гелла медленно опустилась на колени и, подобно кошке, аккуратно подползла к краешку кровати, впившись глазами в документ, проглатывая его предложение за предложением. Однако переварить всё это оказалось несоизмеримо тяжелее.

– Нет, это… Этого не может быть!

– Империя – это я, – заключил Харт, – Шелл сел по моему приказу, а не потому, что какой-то судья решил поиграть в правозащитника лиловых макак или ему стало, о, Богиня, стыдно. Нет, я пообещал ему весьма неплохие дивиденды, если он засадит этого недальновидного идиота.

– Надо же, Гел! Ты видела сама-то где-нибудь ещё таких гвардейцев? Позор же! Если не можешь всё делать скрытно и выглядеть в чужих глазах достойно, то не имеет смысла и дальше быть…

– Сука!! – проорала Гелла, потеряв над собой всякий контроль и начав драть глотку, – ты, Харт, ты, ты..!