Признание

Остаток пути до Челси обошелся без происшествий, но Ратлидж все равно нервничал. Он боялся опоздать. Он вилял из стороны в сторону, объезжая на узких улочках тележки молочников и другие машины. Им овладело дурное предчувствие. Что он найдет в доме Синтии Фаррадей? Он надеялся только на одно: что ее служанке хватит ума не открывать дверь окровавленному незнакомцу.

Но когда он остановился перед домом мисс Фаррадей, то сразу увидел, что дверь приоткрыта. Он прислушался, тратя драгоценные секунды. Может быть, изнутри донесутся громкие голоса, шум — и тогда у него появится повод войти и вмешаться?

В доме было тихо.

Ратлидж открыл дверь шире, приготовившись к нападению — если Рассел увидел его машину на улице. Но никто не бросился на него, и он вошел.

В дальнем углу отчетливо тикали большие напольные часы. Ему показалось, что повсюду царит неестественная тишина. Ратлидж стал переходить из комнаты в комнату на первом этаже, прислушиваясь ко всем шорохам. Все комнаты оказались пустыми, и нигде не было заметно признаков борьбы.

За его спиной скрипнула закрывающаяся дверь, и он застыл в ожидании. Но никто не вышел и не окликнул его.

Все больше волнуясь, он спустился вниз, в цокольный этаж, где тоже никого не нашел. Наверное, решил он, кухарка мисс Фаррадей сейчас растапливает плиту и готовит завтрак. Дверь на черную лестницу была плотно закрыта. Презрев осторожность, Ратлидж бросился наверх, перепрыгивая через две ступеньки. В коридоре на втором этаже остановился и прислушался. Дверей было несколько, все оказались закрытыми, и невозможно было угадать, за которой из них хозяйская спальня. Он подошел к той, что была рядом с парадной лестницей, и толкнул ее.

Он сам не знал, что ожидал увидеть. Перед ним открылась очень уютная и очень женственная спальня в персиковых и светло-зеленых тонах, окнами в сад. Комнату затенял большой клен; листья его тихо шелестели на утреннем ветерке.

Здесь тоже все было на месте: и стул, и восьмиугольный турецкий ковер посередине. У одной стены стоял большой платяной шкаф, а дверь рядом с ним, должно быть, вела в гардеробную.

Ратлидж шагнул к двери, намереваясь открыть ее, и тут услышал за своей спиной шорох. Сгруппировавшись, он обернулся. Но оказалось, что за ним просто закрылась дверь спальни.

В тишине щелчок замка прозвучал громко, как выстрел.

Из платяного шкафа послышался шорох.

Ратлидж круто развернулся к шкафу и схватился за обе ручки дверец.

На сей раз Хэмиш предупредил его тихим: «Берегись!», как только пальцы Ратлиджа коснулись позолоченных ручек.

Он сразу же отступил, и в тот же миг дверца широко распахнулась изнутри, и на него бросилась фигура. Он узнал Синтию Фаррадей и сразу заметил у нее в руке острые ножницы.

Он сумел лишь уклониться от лезвий, мелькнувших совсем рядом с его глазами, и крепко перехватил ее руку, не давая повторить попытку.

— Спокойно! — приказал Ратлидж.

Она закричала и попыталась ударить его другой рукой.

Потом прищурилась, узнала его и отпрянула.

— Что вы здесь делаете? — осведомилась она срывающимся от волнения голосом.

— Наружная дверь была открыта. Я решил выяснить, в чем дело.

С трудом пытаясь овладеть собой, она сказала:

— Я думала, он вернулся. Слышала, как кто-то ходит внизу. А покричать вам в голову не пришло? Предупредить, что это вы…

— Я подумал, что лучше не стоит. В доме было тихо. Я не знал, чего ожидать.

— Ну и напугали же вы меня! — Прядь волос упала ей на лицо; Синтия досадливо отбросила волосы назад.

Ратлидж заметил у нее на щеке розовую отметину.

— Кто дал вам пощечину?

— Если хотите знать, Уайат Рассел. Я вам говорила. Он только что побывал здесь и был очень зол.

— Где ваша служанка? Я не нашел внизу ни ее, ни кухарки…

— Они с кухаркой пошли в Хаммерсмит на похороны. И до середины дня не вернутся. Мне не спалось; я сидела внизу и читала, когда кто-то постучал в дверь. Да, я все понимаю, я не должна была открывать. И все-таки открыла. Представьте себе мое удивление, когда я увидела на пороге Уайата. Мне казалось, он лечится в какой-то психиатрической клинике.

— Лечился — до вчерашнего дня. Чего он хотел? Зачем он к вам приехал?

— Все его лицо было в крови, и одежда тоже. Я спросила, что случилось, он ответил, что попал в аварию и у него кружится голова. Поэтому я пригласила его войти. Но он никак не мог успокоиться, все ходил туда-сюда. И все спрашивал, ездила ли я недавно в «Берег».

— Что вы ему сказали?