Признание Моён

Нельзя было упускать момент. Пока Аргус разглядывал девушку, Сичжин тихо обсуждал что-то с группой «Альфа», а потом обратился к Моён на корейском. Корейского Аргус не знал и ничего не понял. А когда заподозрил что-то неладное, было уже поздно. Сичжин выстрелил в девушку. Пуля попала в шов на левом плече жилета, ровно в то место, где находился передатчик, связывающий бомбу с детонатором. В тот же миг другая пуля прошла насквозь через бедро Аргуса. Аргус выронил детонатор и упал. Зазвучали выстрелы, и бандиты Аргуса в растерянности разбежались. Сичжин раскинул руки, и Моён бросилась к нему в объятия. Жилет с бомбой не взорвался.

7

– Вы в порядке? Покажите губу, – сказал Сичжин, взяв Моён за подбородок и заставив посмотреть на него.

Моён дрожала так сильно, что зуб на зуб не попадал.

– Он… Включился… – С выражением дикого ужаса Моён посмотрела на жилет. Таймер на нем начал обратный отсчет: осталась всего минута и тридцать секунд. – Время продолжает идти… Его нельзя просто снять?.. – Моён схватилась за застежки жилета.

– Остановитесь! Он взорвется, если попытаться его снять, – закричал сержант Чхве и со всех ног кинулся к Моён.

– Сколько это займет? – спросил Сичжин, крепко сжимая девушку в объятиях.

– Мне хватит минуты. Можно обезвредить ее в течение минуты. Не двигайтесь.

Сержант Чхве быстро достал из кармана универсальный нож и принялся обезвреживать бомбу.

– Я не двигаюсь… Я стараюсь не двигаться… – бормотала Моён, но все ее тело сотрясалось.

– Посмотрите на меня. Посмотрите мне в глаза. Помните мину и как я подшутил над вами? – сказал Сичжин, крепко сжав ладони девушки. – Вы тогда спросили меня, кто этот человек, что умеет обезвреживать мины складным ножом. Так вот он – это он. За пятнадцать лет службы, включая военную академию, я не видел ни одной бомбы, с которой он бы не справился. Он лучший специалист в нашей стране. Поэтому не переживайте. Мы ни за что не позволим вам умереть.

Моён закивала в ответ.

– Разборка бомбы прямо противоположна сборке… Бывают самодельные бомбы, в их устройстве непросто разобраться, но, к счастью, эта бомба собрана по американскому типу FM. Это просто дело времени, – уверенно сказал сержант Чхве.

– И все же… Осталось всего 50 секунд… Хотя бы вы убегите скорее подальше, – разрыдалась Моён.

– Вы не представляете, сколько всего мы можем успеть за 50 секунд! – Сичжин еще крепче сжал руки девушки.

– Готово. Снимаю, – сказал сержант Чхве. – Мне удалось снять жилет, но вот бомбу обезвредить не получилось. Взрыв произойдет. Прячьтесь!

Сержант Чхве снял с Моён жилет и запустил его в сторону опустевшей виллы.

– Ложись! – крикнул он.

Сичжин, не выпуская Моён из объятий, ринулся в противоположную сторону.

Бомба взорвалась с оглушительным грохотом, повредив при этом крышу и подняв огромный столб пыли.

– Большой босс, на девять часов! – услышал Сичжин голос Тэёна по рации.

Сичжин резко повернул голову влево. Из клубов пыли на него смотрело дуло пистолета, а за ним маячило лицо Аргуса. Сичжин обнял Моён и рухнул вместе с ней на землю. В тот же миг раздались выстрелы, и он бы погиб на месте, не будь на нем бронежилета. Под градом пуль, собрав все силы, Сичжин слегка приподнялся.

– Забудьте это, – сказал он, одной рукой закрывая глаза Моён, а другой прицеливаясь в Аргуса.

Все три пули пришлись на жизненно важные органы. Так рядовой Райан встретил свою смерть. Сичжин снова повалился на землю и закрыл глаза. И увидел лицо, словно на фотографии, – лицо капитана Ким Чжинсока, ценой собственной жизни спасшего Сичжина и Аргуса. Он лучезарно улыбался. Сичжин крепко зажмурился, а по его щеке пробежала слеза.

8

Мёнчжу победила в войне с вирусом М3 и теперь утонула в любви, которой ей так не хватало. Девушка ни на шаг не отходила от Тэёна: они то поминутно целовались, то вместе заваривали рамен, а в людных местах заговорщицки шептались и смеялись. С трудом избежав смерти, Мёнчжу хотела, чтобы Тэён не сводил с нее влюбленных глаз, и то и дело притворялась больной. Тогда Тэён бросал все, будь то важное дело или ложка во время обеда, и бежал к ней.

Жизни управляющего Чина тоже больше ничто не угрожало. Но его бриллианты пропали, и он рыдал ночи напролет. Драгоценные камни были переданы американской стороне, и теперь вряд ли Чин Ёнсу когда-нибудь их увидит. К тому же скоро его депортируют в Корею, где возьмут под арест. Зная о его дурных наклонностях и опасаясь побега, солдаты охраняли управляющего Чина двадцать четыре часа в сутки.

Легче всех перенес болезнь рабочий Кан, и за время пребывания в госпитале он просто-таки расцвел. Вернувшись в Корею, он собирался взяться за учебу и попробовать стать врачом – если позволят способности. По иронии судьбы благодарить за эту мысль ему бы стоило Ли Чхихуна: во время приступа управляющего Чина, когда доктор пришел тому на помощь, по телу Кана словно пробежал электрический разряд.

К счастью, у доктора Ли вирус М3 не подтвердился. Первым эту новость сообщил ему рабочий Кан.

– Так я не заразился?.. Я не заразился! Я не умру! – радостно закричал Чхихун, проверив полученные результаты.