Признание Моён

Сичжин посмотрел на соседнюю пустующую койку. Ни национальное агентство разведки, ни Объединенное военное командование не могли сказать, жив ли старший лейтенант Ан или нет. Они были врагами, но как солдата Сичжин его признавал и уважал. Если бы их не разделяла граница, если бы они были товарищами в одной стране, они наверняка бы подружились. Сичжин внезапно почувствовал сильную грусть оттого, что ему было не по силам изменить судьбу.

Дверь палаты открылась, и вошла Моён, одетая в платье с цветочным узором. Она выглядела уставшей и измотанной после целого дня метаний между пациентами и военными.

– Когда меня выпишут? Я могу остаться здесь подольше? Мне очень нравится видеть ваше лицо каждые два часа во время обхода, – пошутил Сичжин.

– Так нравится, что вы сбежали? Куда вы ходили? – спросила Моён, разминая рукой плечо.

– На крышу, мне было душно.

– Я была на крыше.

– Я не говорил, что на крышу этого здания.

– Снова торговый центр?

Сичжин молча кивнул.

– Вместе с другом?

Сичжин ответил, что да, на что Моён поинтересовалась, почему он вернулся один.

– У нас разные пути… – ответил Сичжин с грустной улыбкой.

Моён молча за ним наблюдала.

– У меня плохое настроение, не могли бы вы меня утешить, вместо того чтобы упрекать? – захныкал Сичжин как ребенок, при этом широко улыбаясь.

– Почему плохое?

– Потому что я сохранил мир на полуострове, но не знаю, жив ли мой друг.

– А любимая о вас переживает.

– Вы когда-нибудь лежали на больничной койке? Забирайтесь.

Сичжин подвинулся на край и похлопал рукой по свободному месту. Моён ненадолго задумалась, после чего достала складную кровать для опекунов из-под койки Сичжина.

– Как вы могли отказаться? Я настолько груб с вами? Я же пациент, что я могу сделать? – ворчал Сичжин, наблюдая за Моён, которая устроилась на складной кровати.

– Пациент вернулся из торгового центра, поэтому врачу следует поберечь себя. – Моён соорудила подушку из сумочки.

– О чем это вы?

– Не знаю. Я засыпаю, – ответила Моён, зевая. В этот момент она была невероятно милой. – Доктор Ли Чхихун сегодня днем стал папой. У него сын. Знайте, если захотите сделать подарок, – сонно продолжила девушка.

– Наверняка ребенок очень милый, весь в папу. Передайте от меня поздравления.

– Принято.

– Простите, что заставил волноваться.

Моён не ответила.

– Спасибо… что спасли меня.

– Почему мы всегда благодарим друг друга за спасение? Нормальные пары благодарят друг друга за хорошее отношение, за то, что помнят про годовщины и прочее…

– Простите меня.

– Это правда?

– О чем вы?

– Я видела в новостях мир, про который вы говорили… Но если вам действительно жаль, больше никогда не появляйтесь передо мной в крови… Прошу вас.

– Принято.

Глава 8. Завещание

1

Отношения – удивительная вещь. Когда с кем-то встречаешься, привычная жизнь уже не кажется такой обычной. Моён не знала усталости, даже если целыми днями спасала пострадавших в отделении скорой помощи, а дежурства, раньше казавшиеся сущим наказанием, пролетали незаметно. Образ Сичжина стоял перед глазами, скрашивая время. Даже когда девушка была одна, она не чувствовала себя одинокой. После происшествия со старшим лейтенантом Аном походы в торговый центр случались редко. Наконец в их отношениях наступил период спокойствия. Девушка могла в любое время позвонить Сичжину, и ее переживания за любимого потихоньку таяли. На самом деле они вернулись к началу отношений. И чем счастливее они были, тем страшнее становилось.

После работы, поужинав с Сичжином, Моён вернулась домой и села на диван. Ночная мгла излучала спокойствие и создавала прекрасное настроение. Телефон звякнул – пришло новое сообщение. «Что делаете?» – спрашивал Сичжин. «Собираюсь помыться», – ответила Моён с улыбкой. Она не переставала удивляться и благодарить судьбу за возможность болтать вот так ни о чем.

Моён положила телефон в карман и направилась в ванную. Она взяла с раковины резинку, перевязала волосы и выдавила на щетку немного зубной пасты, когда телефон снова зазвонил. Это был видеозвонок от Сичжина.

– Вы уже снова соскучились? – улыбнулась Моён, поднося телефон к лицу.

– Вы же сказали, что моетесь. – Сичжин словно старался заглянуть за экран.

– И что?

– Но вы в одежде.

– Вы из-за этого сейчас позвонили мне по видео? Не из-за того, что соскучились?

– Я соскучился. Во всех смыслах.

– Извращенец. Разденусь, когда положу трубку. Отключаюсь!

Моён с трудом сдержала невольную улыбку и начала умываться. Но в ту же секунду кто-то позвонил в дверь. «Кто бы это мог быть в такое время?» – подумала девушка и направилась к входной двери. На пороге стоял Сичжин и широко улыбался.

– Почему вы соврали? Вы сказали, что разденетесь, как только положите трубку.

Сичжин вошел в дом. В руках у него был огромный черный пакет.

– Не злите меня! Почему вы здесь так поздно? – Моён закрыла дверь и прошла в гостиную.

– У меня очень болели раны, и мне понадобилось заключение врача, – сказал Сичжин с непринужденной улыбкой.

– За заключением нужно было в больницу ехать.

– Но диагноз может поставить только лечащий врач.