Признание разведчика

О том, что это был за подарок, Юлиус мне ничего не сказал. Пожелав мне счастливого Рождества, он встал из-за стола, подошел к окну с вешалкой, положил газету на предназначавшуюся для него коробку, надел плащ и шляпу и, взяв подарок, спокойно вышел из кафетерия. Минуты три я наблюдал за обстановкой внутри помещения и за оставленной коробкой. Ничего подозрительного не было. Не торопясь допив кофе, я направился к подоконнику.

Коробка была перевязана крест-накрест не лентой, а веревкой. Она оказалась действительно тяжелой и весила около семи килограммов. Вначале я решил ехать в консульство на метро, но идти до остановки с такой ношей было тяжело. Пройдя метров 50, я остановил такси и на нем прибыл в генконсульство почти на час раньше обычного. Я поднялся в резидентуру и открыл коробку. Каково же было мое удивление, когда я обнаружил в ней полностью собранный радиовзрыватель и запасной комплект миниатюрных радиоламп к нему.

После обеда в резидентуру пришел Квасников. Увидев рождественский подарок, он очень обрадовался. Однако весьма скоро радость на его лице сменилась озабоченностью, и он, прищурив глаза, спросил:

— Саша, а как же Розенберг вынес такую секретную вещь с работы? Ведь их производство строго учитывается.

Я не знал, что ответить. Резидент сделал мне серьезное внушение, мол нельзя пускать работу с агентом на самотек.

Я обещал при следующей встрече с Розенбергом выяснить все подробности и доложить ему.

На очередной встрече Юлиус рассказал, как он в течение трех месяцев готовил нам «рождественский подарок». Вначале ему удалось получить один некондиционный взрыватель и спрятать его в укромном месте в цехе. Затем он постепенно заменял в нем бракованные детали, после чего устройство стало полноценным. Тогда он спрятал его в кладовой вместе с бракованной продукцией. Перед Рождеством из цеха каждый день на машинах вывозили бракованные приборы, устройства и различные отходы производства. Их сопровождали инженеры завода, в том числе и Розенберг. Он решил рискнуть и воспользоваться подобной возможностью, чтобы вывезти упакованный в коробку взрыватель. 23 декабря, положив коробку в кузов автомашины, Юлиус сел рядом с водителем. Охрана проверила документы, и машина свободно выехала за ворота.

В городе он попросил водителя остановиться у магазина и, накупив множество продуктов, упаковал их в коробку, которую также положил в кузов машины. Затем он попросил водителя подвезти его к дому, чтобы оставить там коробку с продуктами к Рождеству. Подъехав к дому, он вытащил из кузова обе коробки — с продуктами и со взрывателем — и отнес их наверх в квартиру.

Я объяснил Юлиусу, что он действовал рискованно, что вся эта затея могла окончиться провалом и привести к неприятным последствиям как лично для него, так и для всего нашего дела. Я сказал, что мы его высоко ценим, и попросил впредь быть осторожнее и заблаговременно согласовывать с нами все ответственные операции.

Юлиус согласился со мной, что мероприятие было действительно рискованным, но он все заранее продумал, хорошо знал процедуру вывоза материалов с территории завода, и добавил, что накануне Рождества настроение у всех было весьма благодушным. На это он и рассчитывал.

Мило улыбаясь, Юлиус продолжал:

— Мне так хотелось проявить инициативу, сделать что-то если не героическое, то смелое, чтобы доставить удовольствие вам — и себе. Ведь миллионы солдат и офицеров Красной Армии ежедневно рискуют неизмеримо большим, чем рисковал я.

Я поблагодарил Юлиуса за преданность и смелость. Мне был понятен его горячий энтузиазм, но все же пришлось еще раз разъяснить ему необходимость работать так, чтобы гарантировать себя от провала.

Полученный от Розенберга образец радиовзрывателя был высоко оценен нашими специалистами на Родине. По их ходатайству было быстро принято постановление Совета Министров СССР о создании специального КБ для дальнейшей разработки устройства и о срочном налаживании его производства. О значении «рождественского подарка» Розенберга свидетельствуют и появившиеся после окончания войны в американской печати сообщения о том, что из всех видов военной техники, созданных в период Второй мировой войны, радиовзрыватель по своему значению уступает лишь атомной бомбе, и на его разработку и создание Соединенными Штатами было затрачено около 1 миллиарда долларов.

Наши специалисты значительно усовершенствовали американский образец радиовзрывателя. С помощью такого усовершенствованного советского радиовзрывателя 1 мая 1969 г., на высоте около 20 км в районе около г. Свердловска был сбит вторгшийся на советскую территорию американский самолет-шпион «Локхид У-2», пилотируемый летчиком Г. Пауэрсом. (После этого инцидента правительство Эйзенхауэра, ранее добивавшееся принятия закона «О свободе полетов на больших высотах» (Freedom of the sky), перестало об этом говорить).