Признание. Стихи

Вот и стал я старым евреем,
Опустившимся и больным.
А не двинуть ли в зимний Крым?
Самое время.

Побродить в предгорной глуши,

С морем вежливо попрощаться
И считать, что это причастье
Для безбожной моей души.

Для безбожной моей души

Мало этого, мало, мало.
Мало, жизнь, ты меня ломала,
Мне тупила карандаши.

Мало я про тебя допер,

Мало ты про меня узнала.
Ну, заладил: мало да мало!
Клади голову под топор.

80-е

«Что я помню в тех далеких…»

Что я помню в тех далеких синих сумерках декабрьских?
Только долгое свеченье узких глаз твоих дикарских.
Ты была неговорлива и любила молчаливо,
А глаза — как два кинжала, два канала, два пролива.
Эти сумерки стянули память крепкою супонью,
Все забыл, а плечи помню, руки помню, губы помню…
И еще как бьют басово темные часы стенные,
И окалину заката сквозь портьеры шерстяные.
Догорает год, как свечка, дни становятся короче.
Только сумерки и помню, — но не вечера и ночи.

1982

«Как ни обкладывали медицину…»

Как ни обкладывали медицину
Мои начальники Монтень с Толстым,
Нам ухарство такое не по чину,
А им — простим.

К ее ножам, лучам и химикатам

Забарахлившую толкаю плоть.
И помоги нам, атом,
И — не оставь, господь.

А ежели не кинешь мне удачу,

Не отведешь беду,
Не прокляну, не возропщу и не восплачу,
Руками разведу.

1983

«Японцы пели: „Клен ты мой опавший“…»

Японцы пели: «Клен ты мой опавший».
Но ничего уже не слышал ты,
Давно замолкший и давно пропавший,
У той черты.

Ах, как же тосковал ты оголтело,

Когда последней ночью проходил
Пустынным коридором «Англетера»
Один, один.

Мы у цветного ящика сидели,

Не где-нибудь, а на Каширском, 6,
И думали о собственном уделе,
Каков он есть.

Но я-то знал, что нету мне спасенья,

Что свой отрезок я уже прошел,
Что хорошо тебе, старик Есенин.
Что мне — нехорошо.

1983

«Я подтверждаю письменно и устно…»

Я подтверждаю письменно и устно,
Что, полных шестьдесят отбыв годов,
Преставиться, отметиться, загнуться
Я не готов, покуда не готов.

Душа надсадно красотой задета,

В суглинке жизни вязнет коготок.
И мне, как пред экзаменом студенту
Еще б денек, а мне еще б годок.

Но ведомство по выдаче отсрочек

Чеканит якобинский свой ответ:
Ты, гражданин, не выдал вещих строчек,
Для пролонгации оснований нет.

Ступай же в ночь промозглым коридором,

Хоть до небытия и неохоч.
И омнопоном или промедолом
Попробуй кое-как себе помочь.

14 августа 1984

«Немало мрачных песен я сложил…»