Призови сокола

В машине воцарилось молчание. До знакомства с Парцифалем Фарух-Лейн не удивилась бы, услышав это. Она была совершенно согласна с тем, что Провидцы имеют человеческий облик, но сами по себе не вполне люди. Их способности, в конце концов, перечеркивали представление о жизни в том виде, как ее понимали все остальные; слово «люди» казалось для них таким же неподходящим определением, как и для Зетов. Но потом она встретилась с Парцифалем, неудобным, ныне покойным Парцифалем, и он походил на обычного мальчишку, который родился под несчастливой звездой. Фарух-Лейн начала думать, что Модераторы ставили под сомнение человечность Провидцев, чтобы меньше мучиться угрызениями совести, когда те умирали.

Но слова Лилианы все перевернули вверх дном.

Лилиана негромко произнесла:

– И меня по-прежнему беспокоит, какие вы хрупкие.

– Тадам, папам, – сказал Дж. Дж. Рамси, застегнув футляр дрона; он говорил громко, чтобы перекрыть ревущую музыку, грохочущие первобытные ритмы. – Молодец, малыш.

Фарух-Лейн должна была спросить адрес, но она подозревала, что во время последнего визита добиралась совершенно иным маршрутом. Рамси и Фарух-Лейн стояли в знакомом домике в Спрингфилде, в окружении цветных чайников и ковриков.

– Ты не стал дожидаться остальных, – сказала Фарух-Лейн.

Между ними лежало тело старушки, угостившей Парцифаля печеньем, которое ему внезапно понравилось. Рамси застрелил ее до прибытия Фарух-Лейн. Тело лежало самым непафосным образом – на животе, руки сбоку, голова повернута, словно женщина решила вздремнуть прямо на полу. Единственным признаком того, что она сделала это недобровольно, была слетевшая балетка. Ну и отсутствие половины черепа.

– Ждать остальных? – переспросил он. – Ты и есть остальные.

Фарух-Лейн пересекла комнату, чтобы выключить дешевый динамик. Он тоже был ярко раскрашен, как будто хозяйка брызгала краской на все, что видела.

– Ты сделал это еще до того, как я доехала. Зачем ты вообще мне звонил?

Рамси не услышал досады в ее голосе. Обычно он не улавливал тонкостей жизни.

– Хотел получить подтверждение. Чтобы Лок ко мне не цеплялся.

– Ты даже не убедился, что она Зет? – поинтересовалась Фарух-Лейн.

ЭТО он услышал. Зацепив большие пальцы за ремень брюк, Рамси развернулся к ней, сначала – тазом.

– Зря ты мне не доверяешь, Кармен…

– Мисс Фарух-Лейн.

Он ухмыльнулся.

– …не доверяешь, Кармен. Мы с моим другом дроном застали ее, когда она спала, ну а потом я зашел. Ты мне нужна, чтоб занести это в каталог и всякое такое. Лок сказал, ты нашла другого Провидца? Блин, вовремя. Где он?

– Она в машине.

– Не боишься, что сбежит?

– Она заинтересована в нашей миссии, – сказала Фарух-Лейн, хотя она еще даже не пыталась завербовать Лилиану. – В спасении мира.

Она хотела напомнить Рамси, что их миссия – спасение мира, а не радостный отстрел людей.

– Спасем прекра-а-асный мир! – пропел Рамси на мотив, который она, очевидно, должна была знать. – Кармен, ты супер.

Больше всего Фарух-Лейн бесило в Рамси то, что он знал, как ее раздражали его манеры, но не удосуживался что-то с этим сделать. Казалось бы, для человека, который ведет себя как тупой студент-переросток, обожающий доставлять людям проблемы, должны наступить какие-то последствия, но, тем не менее, они не наступали. Несколько секунд Рамси и Фарух-Лейн смотрели друг на друга поверх безжизненного тела, а потом Фарух-Лейн сказала себе: «Просто делай свое дело – найди для Лилианы какое-нибудь безопасное место».

Она молча переписала все сонные предметы в доме Зета. Они напоминали поделки в гостиной и ту цветную штуку, которую она в прошлый раз видела сквозь кухонную дверь. Ослепительно-яркие, непонятные, текучие. Их было немного. Они стояли на крышке унитаза, на подоконнике рядом с кактусом, на тумбочке у кровати – так, как ставят слепленные в кружке керамические изделия, которыми гордятся.

Парцифаль был прав. Этот сновидец вряд ли устроил бы конец света.

«Я перышко», – подумала Фарух-Лейн.

Когда она вернулась в гостиную, Рамси сидел задом наперед на стуле рядом с убитой и разговаривал с Лилианой, которая стояла в дверях. Вид у нее был кроткий и полный сожаления. Он поднял палец, как будто Фарух-Лейн перебила его, и договорил:

– Все они, падлы, между собой знакомы – это точно – и нужно накрывать их быстро, иначе они успеют предупредить друг друга.

– Я думала, вы ждете в машине, – сказала Фарух-Лейн.

– Я хотела убедиться, что с вами все в порядке, – ответила Лилиана.

– Дорогуша, – сказал Рамси, – если хотите помочь нам, посмотрите следующее видение. Чтобы спасти мир и все такое.

«Я перышко», – подумала Фарух-Лейн.

Нет.

Она врезала Дж. Дж. Рамси с такой силой, что он полетел кувырком и стул за ним. Рамси упал на спину, и его ноги перепутались с ножками стула.

Стояла полная тишина. Рамси, очевидно, лишился дара речи. Губы у него двигались, словно он подбирал очередные идиотские слова, которые собирался сказать, как только отдышится.