Призрачная любовь (СИ)

— Наш Коленька всегда был таким хорошим. Для родителей настоящая радость, все его любили: родные, друзья и тут эта вертихвостка ему попалась, — женщина громко всхлипнула. — Спасибо, что позаботились о нем, доктор. Мы уж теперь постараемся, чтобы он пришел в себя.

— Маша, пойдем, — произнес ее муж.

— Спасибо, — сухо сказал он Вере.

Хранительница бросила на свою единственную любовь последний взгляд. Если бы она только могла оставить ему послание! Сказать, как много он для нее значил, что бы та женщина, попавшаяся Николаю в прошлой жизни, никогда своими холодными пальцами больше не притронулась к ее мужчине. И тут Вера поняла. Выходя сегодня с утра на улицу, она накинула куртку для пробежек, потому что было прохладно. Одежда все еще была на Вере. В кармане лежал плеер. Там были их любимые песни, которые хранители слушали вместе. В конце концов, оказалось, что у них схожие вкусы в современной музыке.

Убедившись, что родители отошли к своей машине, а персонал скорой занят проверкой оборудования, Вера наклонилась к возлюбленному, вставила ему наушник в правое ухо, зажала в ладони плеер и нажала на кнопку "Пуск".

Потом машина отъехала. Вера добежала за ней до ворот и остановилась. В груди было пусто, в сознании играла музыка. Хранительница все еще не собиралась исчезать, она знала, что так будет. Внутренне она к этому готовилась. Вера держалась рукой за облупившуюся ограду и нервно соскребала с нее остатки краски.

— Не жалеешь? — за левым плечом встал хирург.

— Ни капли, — ответила Вера.

Она подарила любимому человеку жизнь. Это было самым прекрасным, что Вера когда-либо делала. Это стоило всех затрат.

— Я люблю тебя, — прошептала холодному воздуху хранительница. — Помни.

Глава 18. Последний пазл

Без Иннокентия дни стали однообразными. Вера, как и раньше, забывалась работой, утроив усилия. Но от этого жизнь не становилась веселей. Хранительница твердила себе, что это пройдет. Душевная травма похожа на заболевание. Организму нужно дать время восстановиться. Первую неделю Вера жила в комнате у Виктора, а потом, наконец, нашла в себе силы на то, чтобы переселиться обратно. С помощью друга она собрала вещи психиатра в большие коробки и, запаковав их, заперла в кладовке на нижнем этаже. Это касалось в основном его бытовых принадлежностей и одежды. Оставались еще рисунки психиатра, его бумаги, фотографии. Вера не решилась с этим расправиться и заперла в ящике комода до тех пор, пока не сможет без боли смотреть на них.

Ей было одиноко в огромной квартире. Каждый скрип половицы напоминал о том, что Григорий мог бы быть здесь, в каждом движении занавесок Вера готова была увидеть его стройный силуэт. Но хранительница держалась. Она упорно училась, просиживая вечера за книгами, так что у нее не оставалось времени на глупые мысли. Григория больше не существовало в загробном мире, он был по ту сторону черты — среди живых.

В конце мая собрались психиатры. Они должны были встретиться в начале месяца, но решив продемонстрировать уважение к потере Веры, не стали торопиться. Хранительница была вынуждена принять их в своей квартире. Психиатры, словно воронье, охотились за наследством ее талантливого спутника. В этой ситуации Веру радовало одно: это, видимо, была последняя сходка общества гипнотизеров. Григорий Курцер был их недосягаемой путеводной звездой. Когда он вынужден был принять на себя руководство, у общества появилась вторая жизнь, но с его уходом все снова потеряло смысл. Теперь, похоже, навсегда.

Позволить психиатрам ходить по собственной квартире Веру вдохновило именно злорадство. "Он теперь в лучшем мире, а вы все по-прежнему блуждаете в трех соснах!" — хотелось выкрикнуть ей. Они обшарили почти всю квартиру и так и не нашли священных записей Учителя. Вера вышвырнула гостей, как только это стало ясно. Едва ли Григорий вел тайные записи. Больше никаких психиатров в ее жизни!

Вера пошла закрыть дверь и, вернувшись в гостиную, неожиданно обнаружила в кресле Ирину. Хранительница так увлеклась разгоном гостей, что не обратила внимания на обычно сосредоточенную и спокойную докторшу. Чего ей надо? Вышвырнуть Понятых Вере не давала благодарность. Ирина по-прежнему занималась Любой, которая понемногу, кажется, даже начинала приходить в себя после инцидента, она же обучала Иннокентия, так что новый психиатр никому не доставлял проблем. Эта хранительница заслуживала хотя бы вежливого тона.

— Вроде бы ваши на сегодня закончили, — произнесла Вера, удивленно глядя Ирине в глаза.

Ученица Григория кивнула.

— Но не я. Простите за демонстрацию непокорности. Дело в том, что дневники доктора Курцера в действительности существуют. Я видела, как он писал их. В воспоминаниях. Позвольте мне забрать эти вещи, пожалуйста. Я думаю, что уже достаточно продемонстрировала дружелюбие вашей больнице и свои способности, работая с Любовью.