Призрачная любовь (СИ)

Вера подняла брови. Этого она услышать не ожидала. Но ей нравился уверенный тон Ирины. Неприязнь, которую хранительница раньше испытывала к этой женщине из-за ревности, немного подернулась дымкой уважения. Они стоили друг друга. И сейчас, когда рядом не было Григория, Вера готова была признать, что Ирина хороша. Она и сама в подобной ситуации действовала бы так же. Пошла бы в лоб.

— Я не перестану работать с пациенткой, — продолжила Ирина, заметив интерес. — Но дневники Иннокентия помогут мне быть более эффективной. У нас было очень мало времени, и он успел научить меня только общим принципам. Сейчас у нас с Любой такой момент, когда очень пригодились бы детали.

— Что в этих дневниках? — спросила Вера.

— Ничего личного, насколько я понимаю, — пожала плечом Ирина. — Это тетрадь с медицинскими записями. Дозировки, показания, описания клинических случаев. Вроде учебника. Он составлял это для себя.

— И почему она спрятана?

— Она не должна была попасть не к тем людям, — вздохнула собеседница. — Вы как врач должны понимать, что в неумелых руках любое лекарственное средство способно нанести вред. Кроме воды и сахарной пудры разве что.

Ирина улыбнулась краешками губ.

— Значит, ваши руки подходящие, — съязвила Вера.

— Вы знаете, что он мне доверял, — не моргнув сказала психологиня. Она была готова к неприятному разговору. — Думаю, мнение Григория Курцера лучшая порука, разве не так?

— Именно поэтому он свои записи спрятал, — Вера сложила руки на груди.

Отказать Ирине ей было не принципиально. Труд Григория Курцера, гениального психиатра, в самом деле, должен был попасть только в достойные руки. Она хотела услышать подходящую причину.

— Он не думал, что в ближайшее время ему придется уйти, — ответила Ирина. — Мы полагали, что у нас есть время до декабря, так же, как, вероятно, и вы, Вера.

Хозяйка кивнула. Недостаточно весомый аргумент.

— Я лесба, — вдруг выдохнула Ирина, прямо глядя Вере в глаза.

Стекла очков сверкнули у нее почти так же, как и у Григория. Этот пробирающий до глубины души взгляд… Да она была достойна своего учителя! Еще давно она разглядела в глазах Веры ревность, не дававшую ей принять ученицу спутника. Раньше Ирине это не мешало, но вот сегодня…

— Поверьте, меня в Григории Курцере привлекали его уникальные знания, душевные качества, но никак не то, что было у него в штанах. Я равнодушна к противоположному полу.

Вера перевела дыхание. Это было искренне, смело и… пожалуй, тянуло на то, чтобы называться ученицей великого психиатра.

— И вы тоже не в моем вкусе, — усмехнулась Ирина.

— Я всегда знала, что у вас, психиатров, не все в порядке с головой.

Ирина прищурилась.

— Если вы отдадите дневники, то окажете услугу всем московским хранителям. Вы позволите делу вашего спутника жить дальше… в моих руках.

— Уговорили, — улыбнулась Вера. — Как думаете, у него был тайник?

Ирина пожала плечом. И хозяйка испугалась было, что она скажет, мол, ты с ним жила, тебе лучше знать. Но Вера не знала. Она вообще старалась не думать о том, что у спутника были от нее тайны. Хотя обоим было прекрасно известно, что это так.

— У меня есть идея, — заговорила психологиня, прошагав к комоду. — Я пару раз видела, как он поправлял мебель, когда я приходила слишком рано. Помогите!

Вера встала рядом с Ириной и хранительницы вместе сдвинули тяжелую мебель в сторону. Дрогнула, но устояла на его крышке тяжелая фарфоровая ваза. Вера уставилась на стену. Да, там четко выделялся квадратик обоев с провалами по сторонам. Тайник. Хозяйка сглотнула. "Надеюсь, ты, в самом деле, никогда не предавал меня".

Ирина опустилась на колени и распахнула дверцу. Вскоре гостья извлекла наружу две тетради в потертом кожаном переплете и пухлый конверт.

— Это они, — торжествующим тоном заявила психиатр, демонстрируя Вере записи. — Хотите, посмотрите. Я вам не соврала.

Вера машинально просмотрела тетради, исписанные мелким аккуратным почерком Григория. Это, в самом деле, больше напоминало медицинский справочник, чем личный дневник.

— Можете забрать, — разрешила Вера. — А… — она покосилась на конверт.

Ирина подняла его с пола и заглянула внутрь.

— Думаю, это к моему делу отношения не имеет, — сказала она. — И по праву принадлежит теперь вам. Он подписан.

Ирина передала конверт Вере и вышла. Своевременно. Потому, что на нем значилось "Алисе". Кто такая Алиса?

Вера проглотила ком и уселась в кресло. В конверте были жесткий диск, несколько фотографий и пачка бумаги. Первым делом Вера просмотрела фотографии. Это были ее портреты. Часть хранительница помнила, как он снимал, часть была сделана во сне. Очень красиво, но как-то странно. Вдруг Вера вспомнила про его кошмары, и ей пришло в голову, что Иннокентий просыпался посреди ночи и, вспоминая увиденные ужасы, еще какое-то время не мог заснуть. Возможно, так он снимал напряжение?