Призрачная любовь

— Память, — это знание. Знание — основа любой Силы. Скажем, ты проживаешь жизнь, в которой происходит судьбоносное для тебя событие. Например, самый близкий для тебя человек тебя предает, способствуя твоей гибели. Душа, потрясенная таким предательством и болью, им причиненной, воплотившись снова, отказывается доверять и любить, кого бы то ни было. И ты сама не понимаешь, почему избегаешь эмоциональных привязанностей, почему так одинока, так несчастна. Ведь причина, породившая болезнь в душе, осталась за Гранью. Ты не можешь её знать. Но душа-то помнит. И болит. Болит на протяжении всего Воплощения.

Прожив жизнь без событий и близких людей, ты умираешь. Пройдя круг, воплощаешься вновь. Душа, не зная изначальных причин, помнит, как плохо ей было одной в прошлый раз. В новом воплощении страх одиночества побуждает тебя влюбляться во всех подряд, достойных или недостойных, без разбора. Лишь бы не быть одинокой. Но страх предательства из-за позапрошлой жизни не куда не делся. Он не оставляет в покое, не дает возможности по-настоящему сблизиться с другим существом. В итоге мы имеем череду кратковременных связей без глубоких чувств. И, как итог, все тоже одиночество и неудавшуюся жизнь.

В третьем воплощении обозленная душа не чая обрести свет, стремиться подчинить себе всех, от кого не надеется получить любовь. Она превращается в деспота, манипулятора, интригана.

Скажем, Темные расстарались и воплотили эдакую созревшую для злодеяний душу в условия, позволяющие пакостить в особо крупных масштабах. И, как следствие одного, пусть крупного предательство, произошедшего в одном мире, мы имеем катаклизмы а то и Армагеддон, в котором уже не одна, а тысячи душ маются, не находя для себя выхода, совершенно в другом.

— "Враг ворвался в город

Жизней не щадя

Потому что в кузнеце

Не было гвоздя", — процитировала Лена хорошо известный детский стишок.

Роберт усмехнувшись, утвердительно кивнул головой:

— Ну да, именно.

— И чем нам в таком случае может помочь Память?

— Ну, тысячи существ на Изнанке Мира трудятся, не покладая рук, не давая роздыху мозговым извилинам, чтобы вышеописанный сценарий не воплощался в реальность. Зная о том, с чего началась любая история, можно изменить её ход. Ну, например, во втором воплощении предателя и преданного можно вновь поставить в сходные условия, изменив ситуацию таким образом, что они поменялись ролями. Поняв мотивы, которыми руководствовался предавший, простив его, душа может обрести покой.

— Как-то не убедительно.

— Любовь иногда делает убедительными весьма не убедительные вещи.

Лена нахмурилась, не став возражать. Но и согласиться с такими выводами не спешила. Впрочем, основную мысль до неё Роберт донес.

— Память Воронов это своеобразная база данных обо всех, кто когда либо воплощался, правда? — уточнила Елена.

Пришла очередь Роберта нахмуриться:

— А что такое "база данных"? — поинтересовался он.

— Информация. А зачем драконам, или в нашем случае, Воронам, девицы?

— Да все затем же. Видишь ли, среди Воронов нет ворон. Это сугубо мужское племя.

— Ну, надо же! — подивилась такому стечению обстоятельств Лена. — А как же быть с удовлетворением основного инстинкта? Или они все мужеложцы?

Роберт мученически возвел глаза горе:

— Что же происходит на Земле, если благовоспитанные девицы, вроде тебя, не краснея, говорят о таком противоестественном грехе? — сурово сдвинув брови, изрек бравый воин.

Лена покраснела. С трудом сдерживая грозящиеся вырваться смешки. Сюда бы Танюшку! Вот кто развернулся бы на полную катушку, разворачивая беседу о "противоествественном грехе".

— Отвечая на твой вопрос, позволю напомнить, девица, что ты не на земле, и правила существования здесь иные. В наших телах нет гормонов, делающих нас зависимыми и слабыми. — Суровая морщинка между густыми бровями Роберта исчезла, в глазах заплескалась усмешка. — Да и, кроме того, антропоморфных, жадных до плотских утех, созданий, в Междумирье хватает. Да таких красоток, перед которыми самая прекрасная из дочерей Евы выглядит немного симпатичнее обезьяны.

— Ну, спасибо!

— Ну, пожалуйста.

— Однако им зачем-то нужны, как ты выразился, именно "дочери Евы"?

— Ах, да. Вороны живут долго, очень-очень долго, несколько тысяч лет. Но и они не бессмертны.

— Смерть? Разве и не-смертном мире она тоже присутствует? — Лена не переставала удивляться причудливому плетению, существующему во Вселенной.