Призрачная любовь

— Хочу, чтобы воцарился естественный порядок вещей. И ничего более того.

Лена кивнула, подтверждая, что в этом их желания совпадают.

— Ты совсем не боишься меня, да? — с любопытством спросила Морена.

Лена задумалась:

— Я тебя опасаюсь, — ответила она. — Границы твоей силы для меня тайна. Я надеюсь, что ты будешь ко мне милостива, Марья Моревна, и не захочешь причинять вреда. Но боятся тебя пусть живые. Мертвым меры не отмерить, — усмехнулась девушка.

— А ты дерзкая. Пытаешься держаться на равных с богами? Маленькая блошка, норовящая укусить слона.

Лена устало отмахнулась:

— Не от недостатка почтения. Просто я слишком устала, чтобы соблюдать никому ненужные политесы.

— Верно. Реверансы нужны живым королям, для которых подобострастие придворных, что бальзам на рану. Мы, Боги, — не короли. В своей силе и власти не сомневаемся. Лесть, поклоны, лобызания стоп — нам это скучно. Живая душа, способная противостоять бедам, искушениям, страхам, потерям, вот то, что занимательно и по-настоящему интересно. Что перед этим дешевая власть? Это как стразы перед алмазом чистой воды.

Морена улыбнулась, бросив загадочный взгляд через плечо:

А к тебе я добра. Очень добра. Добрее я не бываю. Не разочаруй меня, смертная!

Чёрная птица, взмахнув призрачными крыльями, вылетела в большое окно, в которое заглядывала луна, круглая, как блин на сковородке. К ней, к луне, птица и летела, красивая, мрачная, жуткая. Завораживающая.

Лена подошла к зеркалу. Её лицо, слишком бледное, с прозрачными, почти белыми глазами, в обрамлении буйной поросли сверкающих, как иней, длинных, вьющихся, но не колечками, а мелкими волнами, волос, было так же малознакомо, как и весь окружающий недобрый зловещий мир. Словно взглянув на Морену, она пропиталась частичкой её энергии.

А может быть, так оно и было?

Одежда, словно живая, по нитке стекала прочь и складывалась в новый наряд. В платье, точную копию платья Морены, только белоснежное. Глубокий V-образный вырез на груди. Длинный и острый разрез, позволяющий видеть бедро почти полностью. Платье так плотно обтягивало талию, что фигура становилась похожей на песочные часы.

Повернувшись, Лена натолкнулась на Кошку, неведомо откуда взявшуюся. А может быть, находящуюся здесь все время? В зале было довольно темных углов, чтобы скрыться.

Кошка обнажила в хищной улыбке все острые клыки:

— Госпожа просила передать вам это.

Два изящных создания, напоминающих фей из детских сказок, впорхнули в окно, придерживая руками поднос, крытый прозрачной белой материей, тонкой и переливающейся миллионами алмазных искорок. Кошка резким движением сорвала покрывало с подноса. На подносе оказалось белое жемчужное ожерелье и маска. Кошка ловким движением перевила волосы девушки, превратив ожерелье в диадему. Маска почти полностью закрывала лицо, оставляя на свободе только бутоны губ. Белые перья неизвестной птицы, из которых была сооружена маска, вплетались в водопад блестящих волос.

— Теперь ты готова, — заявила Кошка.

Лена смотрела в зеркало. И не находила в новом образе ни одно знакомой, — своей, — черточки.

— Для чего меня так нарядили? — на всякий случай спросила девушка, не рассчитывая получить понятный ответ.

— Как, для чего? — усмехнулась Кошка. — Конечно же, для свидания. Для чего же еще может наряжаться женщина? Ты ведь хотела встретиться с ним? Теперь ты готова. Полностью готова. Время пришло.

Кошка подошла к полукруглой арке окна, украшенного цветными витражами:

— Лети! — повелела она.

Лена семенящими шажками приблизилась к распахнутому окну, из которого во влажный полумрак залы врывался сухой морозный воздух.

Бесстрашно девушка взобралась босыми ногами на подоконник и окинула открывшийся пейзаж жадным взглядом. От увиденного у Лены занялся дух. Башня, в распахнутом окне которой стояла маленькая белая фигурка, была огромной. Подножие её терялась в белом непроглядном тумане. Вершина утопала в густых клубящихся облаках, сконцентрированных только вокруг неё, ибо вдалеке небо было чистым. Черноту облаков то и дело пронизывало сине-желтыми всполохами электрических разрядов. Ветер, свежий, злой и яростный ударял в лицо, наполняя тело силой, а разум — безумием.

Дальше виднелась первозданная чернота небес. Небеса были везде. И всюду горели звезды.

Вскинув руки, Лена с улыбкой шагнула за край подоконника. И началось жуткое падение вниз. Потом невидимые воздушные потоки подхватили безвольное тело и стали бросать из стороны в сторону. Сила невидимой стихии была такова, что бороться с ней было сложно. Раскинув руки в стороны, Лена ловила нужную "волну", способную нести её на себе, а не ронять в пропасть. Не сразу удалось "оседлать" ветер. Зато потом вместо ужаса, скольжение на воздушных качелях начало приносить удовольствие, правда ещё смешенное со страхом, и от этого необычайно острое.

Лена неслась вперед, неистово хохоча.

Свободная. Сильная. Прекрасная.