Призрачная вспышка

Возможно, он хотел отвлечь ее. Но когда она поняла, что они направляются в подземелья, то по ее спине пробежал холодок. Он все еще подозревал, что она помогла Кхорину сбежать? Может, он хотел привести её на место преступления в надежде, что она сделает что-то компрометирующее? Или он уже решил, что она виновата, и решил наказать ее там же, где она его предала?

Ее пальцы крепче сжали посох, и псевдо-разум внутри него взволновало перспектива битвы, хотя это и было глупо – огонь, которым так наслаждался посох, был бесполезен в схватке с Чазаром, частью естества которого и был огонь. Даже если бы Чазар был драконом другой породы, было бы безумно оптимистично думать, что она могла бы победить такое существо в одиночку.

Герой Войны произнес пароль и повел Джесри вниз по лестнице. Дверь распахнулась перед ними, по-видимому, сама собой, а стражники в своих нишах вскочили и отсалютовали, когда их повелитель появился в поле их зрения. В спешке один из них опрокинул стул, и он с грохотом упал на пол.

Вместо того чтобы провести Джесри вниз по следующему лестничному пролету, на уровень, где она нашла Кхорина и сражалась с Хранителями Змей, Чазар ввел ее в зловоние и беспорядочный шум камер, набитых заключенными. Она почувствовала, как напряжение покидает ее мускулы, и постаралась скрыть это облегчение.

Пленники замолчали, заметив Чазара и Джесри.

- Ты знаешь, кто все эти негодяи? – Спросил Герой Войны.

Как это часто случалось, когда она отвечала ему, то пыталась сформулировать ответ осторожно, но быстро, чтобы он не заметил никаких колебаний.

- Народ обвиняется в преступлениях против короны или вашей церкви. Против вас, одним словом.

Чазар ухмыльнулся.

- В основном верно, но не совсем. Один из них обвиняется в преступлениях против тебя.

Она моргнула.

- Кто?

- Вот увидишь.

Он махнул в сторону разветвленного коридора. Камеры по бокам были темными и пустыми, кроме одной на полпути слева.

В колеблющемся желтом свете факела, висящего на стене, был виден бледный, дряблый седовласый мужчина, лежащий лицом вниз на грязной соломе. Кто-то сорвал с него большую часть одежды и срезал со спины несколько ленточек кожи, оставив раны, сочащиеся гноем.

- Покажи свое лицо, - рявкнул Чазар. - Быстро! Или я прикажу инквизиторам отрезать тебе что-нибудь еще.

Поеживаясь, старик поднял голову, и Джесри понял, что имел в виду дракон. Как и его спина, рот и подбородок заключенного были запачканы засохшей кровью, а его челюсти и шея опухли от инфекции. Кто-то отрезал ему язык. Несмотря на все раны и жестокость, которые она видела на поле битвы, Джесри почувствовала легкую тошноту.

Тогда Чазар внимательно посмотрел на ее лицо и спросил:

- Разве ты не узнала его?

- Нет, - сказала Джесри. – А должна?

- Большинство людей узнали бы. Это твой отец.

У девушки перехватило дыхание.

- Кто?

- Твой отец, - повторил дракон. - Трус, который годами плохо обращался со своим беспомощным ребенком, а затем, наконец, отдал ее магам, чтобы спасти свою никчемную жизнь.

Вернувшись в Импилтур, Джесри боялась возможности вернуться в Чессенту, но не потому, что она ожидала встретить своих родителей. Возможно просто потому, что это было легче считать их мертвыми. Она изучала окровавленное лицо пленника и все еще не могла узнать торговца, который стыдился ее врожденных умений и бил ее всякий раз, когда ловил ее за экспериментами с ними. Но, может быть, ей и не следовало этого ожидать, ведь она годами пыталась забыть его, а возраст, страх и страдания изменили его. Пленник посмотрел на Джесри широко раскрытыми растерянными глазами.

- А как насчет моей матери? - Спросила она.

- Мертва, - сказал Чазар. - Но, по крайней мере, этот прожил достаточно долго, чтобы столкнуться с возмездием, - он щелкнул пальцами, и дверь камеры отперлась и распахнулась. - Выползай, - сказал он ее отцу. - Поцелуй ноги дочери, которую ты предал.

За годы рабства Джесри иногда фантазировала о том, чтобы подвергнуть этого человека тем же пыткам, которые ее неповоротливые похитители применяли к путешественникам, попавшим в их руки. Но пока она стояла там, от мысли об унижении этого человека перед ней у нее заболел живот.

- В этом нет необходимости. - Сказала Джесри.

- Конечно, - сказал Чазар. Он снова посмотрел на старика. - Она не хочет, чтобы твои грязные губы касались ее ног. Но ты будешь ползать.

- Пожалуйста, не надо, - сказала она. – В этом нет абсолютно никакой необходимости.

Чазар нахмурился.

- Я думал, тебе это понравится.

Она вздохнула, пытаясь успокоиться и ответить так, чтобы удовлетворить его.

- Я знаю, что вы так думали, Ваше Величество, и я благодарна. Просто это... ну, шокирует.

- Я догадываюсь, - сказал Чазар. – Но мы оба согласились с тем, что в некоторых случаях, чтобы воздать должное тем, кто обладает магическими способностями, требуется нечто большее, чем возмещение ущерба. Те, кто насиловал, калечили и убивал их должны страдать. Так почему бы не начать с существа, которое обидело самого выдающегося волшебника в мире?

Джесри покачала головой.