Призрачные нити

Алан просидел до самого утра, иногда поглядывая на Аннетт и облегченно вздыхая, улавливая, как ее магия стабилизируется. На рассвете помещение преобразилось. Выцветшие темно-бордовые шторы пропускали яркое свечение в обшарпанную комнату, напоминая о том, что где-то все-таки существует тепло. Ведьмак распахнул их, впуская яркие лучи. Свет наполнил помещение, отражаясь в хромированных деталях, а затем тонул, оставаясь маленьким бликом в изломах хрустального бокала. Распахнутая форточка с шумом стукнулась о створку и открылась снова. Сильный ветер рывком ворвался внутрь, наполняя нагретую за ночь комнату осенним холодом.

Алан смотрел на недопитую чашку чая, на то, как из нее еще шел пар. Вокруг витало что-то неуловимое для него. Какие-то детали, которые ведьмак никак не мог заметить. Он почувствовал легкую вспышку магии и тут же перевел взгляд на Рэндел. Ее тревожили кошмары.

– Ани? – Алан провел шершавыми подушечками пальцев по ее запястью, задумчиво обводя каждый символ. – Ты использовала все магические резервы. Не пугайся, тише, я рядом. Все в порядке.

Он вложил в ее руку кулон из чароита, который пришлось снять.

– Хрупкая вещица и, судя по магии в ней, важнее любых драгоценностей, – ведьмак улыбался.

Ани замерла, оглядывая помещение: изысканное, сделанное со вкусом в стиле начала двадцатого века: узорчатые обои винного оттенка, роскошные деревянные кресла, широкий камин с кованой решеткой, каменная ниша для дров, множество книжных полок. Она глубоко вдохнула. Сухо, припорошено густым слоем пыли.

– Ты в ловушке, в клетке и не сбежишь, если не поймешь, зачем здесь оказалась, – Крейг с интересом наблюдал за тем, как вспыхнул серебром ободок ее радужки. – За окнами всю ночь слонялись неупокоенные души. Подумай над этим.

Ани побледнела, дрожащими пальцами сжимая кулон. Она не смела шевельнуться, в надежде, что все это ей просто кажется.

Сейчас Алан до безумия напоминал Тодора: холодный, сдержанный. Он определенно знал больше, чем мог сказать, вот только не имел на это права. Ведьмак задумчиво рассматривал деревянные балки на потолке. Озадаченно-серьезный… Растрепанные черные волосы только подчеркивали его бледную усталость.

– Не бери лишнего в голову, – ведьмак криво ухмыльнулся.

Им нельзя долго задерживаться здесь. Временная петля лишь цикличное мгновение, в ней нет жизни. Легкий способ показать слабости, вывернуть наизнанку и спутать все карты. Как только Аннетт преодолеет свой страх, Нордвуд вывернет ее наизнанку, а это место превратится в пепел. Невозможно ничего получить, не отдав взамен.

Тишина. Давящая, густая, позволяющая слышать стук сердца, кровь, пульсирующую в висках.

Аннетт больше ничего не ощущала: ни страха, ни тревоги, ни боли, которые совсем недавно в тиски сжимали сердце. Казалось, она отпустила все, смирилась, закрыла глаза на прошлое, позволив себе плыть по течению, погрузиться в спокойствие и нейтральность. Все перегорело. На душе остался горький пепел и металлический привкус крови. Хотелось назвать это состояние безразличием, но Ани не могла. Ей было не все равно.

Задыхаясь от эмоций, утопая в чужой боли, холоде, мраке… из которого нет пути назад, ведьма хваталась лишь за тонкую нить спокойствия и тепла. В тот момент все изменилось. Слова Тодора приобрели другой смысл, другое значение. Она – связь. Нить, связывающая всех. Переплетающая судьбы.

В гостиной царил холод. Он окутывал ее кожу, приводил в чувства, напоминал, что она в петле, но жива. Хотелось затаить дыхание, потому что казалось, будто сейчас тишина развеется, превратится в шум, крики, суету. Если ведьма вновь окажется в плену сна – и завтра никогда не наступит. Рэндел подошла к окну, пытаясь рассмотреть через запотевшее стекло силуэты гор.

– Как ты? – Алан неспешно положил руки на хрупкие плечи, словно успокаивая нахлынувшую от неожиданного вопроса дрожь.

Ведьмак повернул ее к себе, заглянул в зеленые глаза, изучая ее эмоции своим тяжелым пронзительным взглядом. Но в нем, как всегда, скользило спокойствие и тепло. Неоднозначность, смешанная с чем-то неуловимым, незнакомым ей.

– В порядке, – Аннетт нерешительно отступила, но он не шелохнулся, всем своим видом показывая, что ничем не ограничивает, дает свободу. Всегда дает свободу.

И в ту же секунду, в один уверенный шаг, оказался рядом. Его пальцы скользнули по щеке, подбородку. Алан смотрел с какой-то болезненной нежностью, мягко касаясь бархатистой и прохладной кожи, наслаждаясь неоднозначной растерянностью и удивлением Ани. Пара сантиметров. Теплое дыхание обожгло ее губы. Он коснулся их невесомо, почти неощутимо, после повторил поцелуй. На этот раз уверенно, но так же бережно, позволяя ей сохранить незримую дистанцию.

– Зачем? – ведьма встревоженно вдохнула и затаила дыхание.

Алан не ответил. Он не хотел обманывать, не любил громких слов, не собирался ничего утверждать. Это лишнее.