Призрачный бал

Доктор, вызванный к графине, выскочил из дверей так скоро, точно его черти гнали. Вслед ему неслась отборная брань. Подслушивающие под дверью горничная и кухарка едва успели отскочить, иначе помощь эскулапа потребовалась бы их любопытным головкам.

– Это немыслимо! – возмущался доктор, промокая вспотевший лоб батистовым платочком и на ходу застегивая объемный саквояж. – Обвинить меня в шарлатанстве. Я, знаете ли, оскорблен!

Тоненькая, что тростинка, горничная прижимала ладошки ко рту и крутила головой из стороны в сторону. А кухарка уже помогала доктору одеться, накинув на него пальто, точно хотела поймать, как зверя, сетью, и стряхивала с него невидимые пылинки.

В покоях графини тем временем наступила тишина, но доктор все не унимался.

– Только подумайте, – у него никак не получалось попасть в рукава. Мужчина крутился и извивался, но попытки оставались тщетными. – Меня назвать неучем и ветеринаром. Ветеринаром!

– Ай, как нехорошо получилось! – хлопотала кухарка, помогая разъяренному доктору. – Вы уж не серчайте на Дмитрия Алексеича, он ведь не со зла. Ой!

– Вы на что намекаете? – доктор уставился на свое отражение в большом, в человеческий рост, зеркале: сердобольная кухарка помогла ему натянуть пальто, но вот пуговицы оказались на спине. Лицо эскулапа налилось багряной краской, скулы задрожали, а на лбу выступила испарина. – Хотите еще больше меня оскорбить? Думаете, я недостаточно натерпелся?

Горничной давно и след простыл, а могучая телом кухарка и рада была бы спрятаться, да некуда. Доктор наконец-то выбрался из пут пальто и в бешенстве замахнулся для удара. Кухарка зажмурилась, но ничего не произошло. Открыв глаза, она увидела, что запястье лекаря сжимает здоровенная ручища великана. Ей вдруг показалось, что лапка доктора сейчас переломится, но губы невольно растянулись в улыбке: до чего нелепо он смотрелся, стоя на цыпочках и тихонько попискивая, точно куренок, которого выбрали для супа.

– Немедленно отпусти меня, мужлан! – наконец заверещал доктор. – В этом доме все сумасшедшие! Вам всем нужно в психиатрическую клинику!

Великан ослабил хватку, и доктор едва не грохнулся на колени. Зато саквояж его раскрылся, и по полу покатились склянки, пилюли, разлилась какая-то остро пахнущая, вязкая жижа.

– Я этого так не оставлю, – продолжал распаляться он, собирая свое добро. – Так и знайте!

– Захар Иваныч, – прошептала на ухо великану кухарка, – он ведь не шутит. Как бы нам теперь худо не было.