Призрачный мир

— Да, он достал из саквояжа купюру в пятьдесят фунтов и хотел ею расплатиться. Но я уже отправил деньги в банк, и вечерней выручки не хватило на сдачу. Да и откуда? Целых пятьдесят фунтов! Я, когда боцманом служил, пятьдесят фунтов за полгода получал! А моя кухарка и в год столько не видит!

— И что же ваш посетитель?

— Ну, попрепирались мы немного: он говорил, что еще, мол, кэб брать, а уж с кэбменом и вовсе такой банкнотой не рассчитаться. Но под конец как миленький достал пять фунтов.

— А затем сунул купюру в саквояж и вышел, — продолжил Холмс.

— Все так и было! Сэр, вы меня в чем-то подозреваете?

— Ни в малейшей степени, добрейший мистер Прэджел. И последний вопрос. У вас тут вчера в то же время, что и эти двое, сидел высокий моряк, возможно француз?

— А, этот… — скривился хозяин паба. — Андре Мениль с «Аризоны». Он и впрямь француз, но уж десять лет плавает на североамериканских кораблях.

— Вы его давно знаете?

— Да кто его тут не знает? Силач, каких мало, но и выпивоха, не приведи господь. Вчера он и впрямь тут сидел, потом еще до этого, с залысинами, ушел, потом вернулся, часа этак через три, отдал мне долг. Я ему почти месяц в долг наливал. Да ему в каждом пабе в долг наливают. Лишь бы не буянил. А так он всегда отдает, как деньги получает. Вчера сказал, что нынче выходит в море, и ему, значит, выплатили фрахтовые.

— Замечательно, а скажите, мистер Прэджел, вы не знаете, куда он направился, быть может, назвал судно?

— Так, это, он там, спит.

— Где спит?

Хозяин кивнул за стойку.

— У меня там, за баром, пара комнат для клиентов. Если кто чересчур крепко погуляет… Андре после того, как вернулся, так набрался, не то что трап — где корма, где нос не различил бы.

Холмс вздохнул с невыразимым чувством удовлетворения и одновременно печали.

— Все сходится. Доктор, будьте любезны, сообщите ближайшему констеблю, что мы ждем мистера Грегсона с тремя-четырьмя крепкими парнями в пабе «Винджамер».

Граф Турнин с любезным поклоном принял у миссис Хадсон чашку чаю.

— Скажите, правда ли ваша царица Александра предпочитает чай с молоком? — поинтересовался Холмс, выпуская дым из трубки. — Меня бы это не удивило, ведь Ее Величество росла при дворе нашей славной королевы Виктории.

— Говорят, Ее Императорское Величество предпочитает черный или зеленый чай.

— Как хотите, решительно не понимаю: зеленый чай со штруделем…

— Не имел чести быть приглашенным к трапезе государя. По рангу мне подобает во дворце лишь стол второго разряда, и то лишь в часы дежурства. Насколько мне известно, к чаю традиционно подаются булочки с шафраном. Этот обычай был заведен еще при Екатерине Великой. Однако к чему все эти расспросы?

— Ну что вы, просто беседа за чаем. Надеюсь, граф, вы удовлетворены результатами расследования?

— Да, вполне — Помощник военного агента развел руками. — Глупейшая смерть.

— Полностью с вами согласен. Совсем недавно заходил инспектор Грегсон. Его ищейки действительно нашли саквояж там, где его припрятал бедняга Мениль. Представляете, там было двадцать пачек пятидесятифунтовых банкнот. Сто тысяч фунтов — огромные деньги! Грегсон сказал, что Скотленд-Ярд оприходует их, а затем передаст вашему посольству. Вам желательно зайти, не откладывая, в Департамент уголовных расследований. — Холмс пристально глянул на гостя.

— Это уже не моя забота, — отмахнулся граф Турнин. — В посольстве достаточно чиновников, которые займутся финансовыми вопросами. А я сегодня же отбываю. — Штаб-ротмистр вытащил плотный синий конверт. — Здесь тысяча фунтов. Это ваш гонорар. Надеюсь, вы сочтете его приемлемым, но если нет — только скажите.

— Вполне. — Шерлок Холмс достал одну из пятидесятифунтовых купюр и улыбнулся. — Осталось последнее.

— Что же?

— Мой вопрос. Помните, в самом начале…

— Да, да, конечно, я вас слушаю.

— Кто вы на самом деле и для чего затеяли весь этот маскарад?

— Вы забываетесь! — Помощник военного агента резко поднялся, всем своим видом изображая негодование. Затем вдруг рассмеялся и, махнув рукой, сел на место. — Впрочем, кому я это говорю?! Мистер Холмс, я не знаю, на чем прокололся, однако, должно быть, вы полагаете меня каким-нибудь шпионом или хитроумным налетчиком, выслеживающим сбежавшего сообщника.

— Нечто подобное приходило мне в голову, но тогда вопрос ограничился бы второй частью. Это ведь с вашей легкой руки в «Таймс» напечатали, что делом занимается Грегсон, а затем позвонили из русского посольства с просьбой, чтобы именно он вел это дело.

— Да.

— Зачем?

— С инспектором Грегсоном вы обычно легко находите общий язык.

— Это правда, — кивнул Холмс, — вы хорошо осведомлены о моих предпочтениях, как и о нравах русского двора. Даже забавно думать, что вас так глупо выдал звон шпор.

— В каком смысле?